Чугай. Як швидко плине час

1

   Захід сонця набув насиченого помаранчевого кольору, наближаючи темну пору. Ночі цією весною були все ще холодні, але в повітрі вже можна було розпізнати смак літа. Природа прокинулась, переживши зиму. Дерева розпустили зелене листя. Навколо все шуміло, клекотіло, ворушилось. Птахи співали пісні, перекрикуючи один одного, а поміж гілок гуділи хрущі. Ще одна весна… Така бажана, така очікувана. Саме та пора, коли голод не буде скручувати нутрощі болючим спазмом. Здобичі буде вдосталь, тільки полюй та їж.

   Ще трохи — і літо захопить цей край. Розмалює яскравими барвами ліс, теплом зігріє чорну землю. Дерева простягнуть до неба своє гілля, щоб спіймати якнайбільше сонячних променів. Люди прийдуть по ягоди та гриби. Але так далеко в ліс вони не зайдуть. Ніколи не заходять. Хоч люди вже давно не бояться темряви, та й у богів старих не вірять, але те саме почуття небезпеки, що залишилося у них від предків, не покинуло, не вщухло. А поки страх тримав людей у власних поселеннях, то і у лісі було спокійно. І доти він буде насолоджуватися цією тишею. Той, про кого люди знають мало, але достатньо, щоб дати ім’я — чугай.

   Стара відьма, яка живе в селі, в тій хаті, що найближча до лісу, не боїться лісовика, мавок та іншу нечисту силу. Вона йде сюди по трави, з яких варитиме свої зілля. Щороку, щовесни, він чекає, коли людська жінка, спираючись на ковіньку, причимчикує на його територію. Бурчатиме собі під ніс про те, що кістки вже не молоді, що ниють м`язи, неначе їх хтось пожував. А, втомившись, сяде на пеньок і почне свою розповідь. Повідає: як живуть люди, що винайшли нового. Про те, що десь там війна збирає свою данину. І що нова хвороба вбиває швидше, ніж клятий ворог.

2

   Для нього то все казки. Ніколи з лісу свого він не виходив… Та й навіщо? Йому тут затишно, особливо, коли їжі вдосталь. Але відьма вже мала прийти, та щось не поспішала. Первоцвіти відцвіли, а вона по них не пришкандибала. І перші трави весняні не зібрала. Він пам’ятав її дитиною, яка вчилася у своєї бабусі мудрості та знанням про трави. А потім — жінкою молодою, що русяве своє волосся під хусткою ховала. Так заміж і не вийшла. Часи змінилися, і таких, як вона, люди обходили стороною, аж поки біда не змушувала звернутися до травниці. Баба Ганюта казали на неї, коли допомогу просили, і відьмою старою звали, варто було їй лихо відвернути. Він не любив людей за це. Але вони для нього були не цікаві: ні як їжа, ні для розваги.

   А сутінки тим часом все більше поглинали ліс, завершуючи ще один день. Де ж Ганюта? Чому і сьогодні не прийшла? Поруч ухнув лісовик, а там, де ліс не такий густий, зустрічався з річкою, почувся сміх, неначе передзвін, і сплеск води. Мавки прокинулися. Голод дав про себе знати, заворушився диким звіром. Але ще рано. Для полювання ще не настала пора. Нехай вони награються, стануть сильнішими після зими, а потім він вже поїсть.

   Смикнув лісовика, можливо, відьма приходила, а він пропустив? Той жалібно пискнув: ні, не було її. Можливо, щось сталося? Та яка йому різниця? Яке йому діло до старої людської жінки? Не хоче, то хай вдома сидить. Він не піде перевіряти.

   За декілька рухів забрався на високе дерево, вмостився на широкій гілці і задрімав. Взагалі прокидатися так рано потреби не було, але він робив це щороку, тому що приходила Ганюта. Лише заради неї його зима була такою короткою. А те, що цього разу її не було, пробудило в ньому незнайомі почуття. Якщо раніше він насолоджувався своїм нескінченним існуванням, то тепер йому було тривожно. Думки про відьму не давали насолоджуватися весною. Він не знав, скільки часу ще минуло з того часу, як він питав про неї у лісовика, адже дні свої безсмертний не нарахував. Навіщо це йому? Прожив він прожив не одну епоху в цьому лісі, і збирався полювати тут ще стільки ж. Інколи від птахів він чув, що люди все більше займають територій, вирубують ліси, будують міста. З кожним своїм поколінням людство віддалялося від природи. Від старих богів вони відреклися вже дуже давно, але це не означало, що з приходом єдиного бога всі інші перестали існувати. Вони продовжували свій шлях незалежно від того, скільки людей в них вірить.

3

   Людьми та їхнім існуванням чугай не переймався. Лише діти Наві цікавили його, бо він полював на них. А пізніше ще й Ганюта, до якої його свідомість причепилась, неначе реп’ях до штанів мисливця.

   Час спливав із своєю швидкістю. Чугай не рахував… спостерігав за мавками. Чекав, доки вони достатньо розігріються, наберуться сил, і тільки тоді, на його думку, вони могли вважатися гідною здобиччю. Та все ж тривога, звірем, який затаївся, ворушилась десь глибоко, дрімала і час від часу піднімала голову, випускала отруту і не давала насолоджуватися власним існуванням. Питання де відьма і чому не проходить, стало основним, тим самим, що він ставив собі кожного ранку. Ні, так не могло продовжуватися! Він мав дізнатися, що сталося з Ганютою. Невже він образив її, коли вона приходила минулого разу?

   Діставши з пам’яті образ того, як має виглядати людина та який має носити одяг, чугай змінився і пішов до села. Стежкою вздовж річки, де не на жарт злякав мавок. Ті висипались з лісу, шубовснули у воду юрбою та боязливо поглядали на нього, ховаючись в очереті.

   Останній раз він ходив цими стежками ще тоді, коли Ганюта була малим дівчам і голос її дзвіночком лунав навколо. Бабуся її, жінка, ім’я якої чугай не пам’ятав, навчала онучку знанням про трави. А мала хотіла знати все одразу і ще більше.

   Багато чого змінилося з того часу, як і розповідала йому відьма. Чугай зупинився біля старенького паркану, відразу зрозумівши, що в будинку нікого немає, та озирнувся навколо. Село помирало. Він відчув це відразу, варто було покинути свої володіння. Духи-помічники, які тисячоліттями допомогали людям, стали слабкі. Сам дух села занепав, адже молодь мріяла про місто. Вони хотіли легшої долі, і це бажання гнало людей із рідного краю туди, де обіцяним було краще життя. Чи було в цьому щось ганебне? Хіба? Хіба не йде травоїдна дика тварина туди, де трава зеленіша та соковитіша? Хіба не прямує за нею хижий звір, сподіваючись на смачну та відгодовану здобич? Хіба сам він, той, кого люди дідьком називають, не піде за мавками, якщо ті раптом вирішать покинути його ліс? Тоді чим людина гірша?

4

   Перед його внутрішнім взором постало безліч ниток, які пов’язують людей між собою, з’єднуючи їх долі. Недовго пошукавши серед них, він вхопив ту єдину, що потрібна була, і відстежив. Ходила його Ганюта серед хат, шукала щось. Стояли ці хатини, ніким не заселені, зі стріхами, які похилилися. Наче холодні повсталі мерці дивилися вони порожніми вікнами перед собою, а десь у глибинах їх назавжди покинутих кімнат жевріла надія на те, що повернуться господарі, затоплять піч, обідати зберуться за широким столом всією сім’єю. А ввечері полягають спати на скрипучі ліжка. Казки розповідатимуть невгамовним дітям.

   Нитка долі Ганюти танула на очах і привела його погляд до дверей її хати. Цього і остерігався безсмертний: вона зайшла додому, але вже не вийшла.

   — Когось шукаєте? — питання, яке скрипучим жіночим голосом пролунало за спиною та висмикнуло його із думок.

   В голові нещадно защеміло, не звик він до людських голосів, що звучать так близько. Старенька бабуся вдивлялася у нього поглядом своїх підсліпуватих очей.

   “Сусідка” — підказав, повернувшись у вікно домовик. Чугай зиркнув на нього, але нічого не відповів. Не можна було показувати старенькій, що вони тут не вдвох.

   — Я шукаю Ганюту, — відповів він, схиливши голову на бік.

   — Померла Ганюта, — буркнула стара, не вважаючи за потрібне шкодувати почуття незнайомця. — Ще взимку померла. — Примружилася, намагаючись розгледіти незваного гостя. — А ви їй ким будете?

   — Другом, — тихо відповів чугай.

5

   На обличчі його не відобразилося жодної емоції. Жоден м’яз не ворухнувся. Але десь глибоко в душі назрівав ураган. От-от вирветься, і тоді від села можуть самі піщинки залишитись. Тому якнайшвидше треба в ліс… далеко, на ті стежки, де навіть звір не ступає. Там він подумає. Там він зрозуміє, що це за відчуття таке, коли темніє перед очима, коли неначе прірва чорна розростається у грудях. Коли здається, що ненавидиш весь світ…

   — Який такий друг? — почув, коли вже повернувся спиною і хутко прямував до лісу.

   “Друг?! — реготів йому в спину домовик, — Теж мені друг, про смерть не знав!”

   Але чугай був зайнятий власними почуттями, не до духів йому зараз, і не до старої, яка прагнула вгамувати свою цікавість за його рахунок.

   Знав… Знав, але думати про це не хотів. Завжди усвідомлював, що так і буде. Смертні живуть недовго, їх час спливає занадто швидко. Особливо для таких, як він. Здавалося, щойно відкрив він очі й побачив малу, що співала дитячі пісеньки, і з квіток вінки на галявині плела. Мріяла, як виросте і знатиме все-все. Заплющив їх і знову розплющив — молода жінка збирала трави, волосся русе в косу заплітала. Шкодувала, що сватаються до неї молоді хлопці, а серцю її ніхто із них не любий. Що бачать в ній лише вроду, а розум і душа нікого не цікавить. Моргнув — і от вона стоїть, краса щороку в’яне, зморшки на обличчі… а ще сивину у волоссі під хусткою ховає. Ніхто не любий: ні чоловік, ні діти. Її покликання — це допомога людям. Моргнув ще раз — і вона вже стара. Тонкий стан похилився, ходити стало важко. Ковінька міцна служила єдиною опорою. І от її нема.

6

   Галявина, яку він багато літ обходив стороною, та, що кожної зими з’являлася у його снах, постала перед ним. І спогади самі собою побігли швидше думок, не спинити. Тут було так, як і тоді, в ту ніч на Івана Купала, коли казки стають реальними, і ті, хто ховаються у тінях, виходять до людей. Він вийшов. Один єдиний раз. А потім злодієм ховався у власному лісі. Від неї, але від себе не втечеш…

   Він пам’ятав, як в теплу літню ніч місяць сріблястим світлом все навколо освітив. Ганютина коса, що він розплів, і блиск її волосся серед високої трави. І як горіли її очі, наче зорі. І як вона тремтіла перед ним, уста її солодкі, до яких він доторкнувся і пропав.

   Ганюти більше нема. Вона вже там, де і має бути. Життя її пробігло, як один день. Вона спішила жити, а він ховався серед дерев. Вона була, як сонце, всім світила, а він у власній темряві згубився. Навіть не попрощався…

7

   Сплеск води, що донісся з боку річки, переніс його думки в далеке минуле. В інше місце, але в цей самий ліс. В інший час, але в такий схожий день. Сплинув не один десяток років, а для безсмертного все було, неначе вчора. І пам’ять послужливо відновила все перед очима. Сонце в червні припікало нещадно. Смажило так, що верхівки дерев не вгледіти. Всі, хто могли, поховались у холодок. Йому спека була байдужа, але прямі сонячні промені він не любив. Тому у середині літнього дня чугай припадав до землі й слухав. Він чув, як копошаться під поверхнею маленькі створіння. У кожного із них своя роль, своя місія на коротке життя. Нічого не з’являється у світі просто так, все для чогось потрібне. От і маленькі хробачки, що кору дереву гризуть, також існують для чогось. І кріт, що риє собі хід лапками-ковшиками. Чугай слухав, як глибоко під товщею землі біжить вода. То — кров планети і її життя. А якщо прислухатись ще краще, то він міг почути душу цього світу. Вона дрімала, і ті сни, що бачила, потрапляли на поверхню й знаходили своє втілення у вигадливих створіннях, плелися лозами, деревами тягнулися до неба. Туди, де ще дрімають такі, як вона. І також бачать сни.

   Чугай — її дитина. Плід її уяви, житель її снів, що притулок знайшов на поверхні землі. Він пам’ятав цей ліс ще в ті часи, коли людей тут не було. І він буде існувати ще довго після того, як ті зникнуть. Він думав так в той день, коли насолоджувався піснею джерела, яке брало свій початок так глибоко, що навіть у цей спекотний день його вода була лиш трохи тепліша за кригу. Він чув її і посміхався б, якби вмів це робити. Вода розповідала про далекі землі. Про те, що там живуть інші дерева, інші створіння, і зовсім інші духи стережуть спокій Матері-Землі. Вони такі не схожі на тутешніх, але всі рівні перед нею, однаково кохані діти. А потім чугай почув іншу пісню. Дрімав, тому й зрозумів не одразу. Це не вода, і не вітер. Людське дитя блукало і голосило. Мале ще зовсім, видно, заблукало і стежки назад знайти не може. Безсмертному було байдуже, нехай лісовик вирішує сам, що з цим робити. Зібрався шмигнути подалі в ліс, але раптом зупинився. Але не тому, що дівчинка маленька вийшла на галявину й побачила дідька. І не те, що дитя не злякалось страшного створіння, а навіть припинило плакати і зацікавлено на нього лупало очима. А те, що з-за куща широким кроком вийшов дикий кабан сікач. Чугай вирішив все ще до того, як усвідомив, що робить. Зиркнув на дикого звіра і силою своєї волі змусив мчати геть. А коли безсмертний все зрозумів — було пізно. Лише тоді розгледів він, що дівчинка відьмою виросте. Стане тією, хто розуміє мову тварин, рослин і стихій. Чий розум в потрібний час зможе знайти із темряви вихід. Всезнаюча мати, самим життям благословенна. А ще узрів він тонкі нитки долі, що зав’язались між собою. Чугай її у смерті видрав, і тепер коротке людське життя було пов’язано з його вічністю.

8

   Чугай вивів дитя з лісу, навіть не замислюючись, яким чином вона могла згубитися. Немолода жінка, заплакана, вхопила дівчинку на руки і розцілувала. Напевно, господарювала і не помітила, як мала пішла гуляти. Цю жінку чугай знав, приходила вона в його володіння по трави. Бабуся ледь не втратила онучку, а врятував дитя той, кого боялась травниця і чиїм існуванням дітей лякала. Безсмертний зник ще до того, як дівча було знайдене, і ніхто його не побачив. Тільки маленька Ганюта ще довго дивилась у ліс, шукала його очима. “От і народилась ще одна казка,” — сказав йому тоді лісовик, а чугай тільки відмахнувся, мовляв, пам’ять у людей коротка.

   Він не знав, скільки минуло літ, але коли знову відчув Ганюту в своєму лісі, впізнав одразу. Йому про неї листям на гілках прошуміли дерева, прошепотів, сміючись, вітер. Як вона ту саму галявину знайшла чугай не зрозумів, і звинуватив в тому лісовика, але той так і не зізнався. Внучка травниці трохи виросла. Плела вінки і голосом, вже не дитячим, але ще й не жіночим, кликала його. Він чув, однак на зустріч не виходив, лише спостерігав, ховаючись у тінях вікових дерев. Та вона завжди знала, що він поруч. Так і казала: “Я знаю, що ти тут. Я тебе відчуваю”.

   Бабуся лаяла онучку, в ліс так далеко заходити забороняла. Лякала: “Дідько вхопить!”. Не знала, бідолашна, що онучка її саме з ним зустрічі й шукає. Прекрасна та пора людського життя, коли все таким простим здається, ввижається, що сонце світить лиш тобі, а небо, синє-синє, так близько, варто руки простягнути — і зорі запалають на долонях. І страх відсутній, та й навіщо він, коли весь світ для тебе, і стежок так багато перед тобою, лиш встигнути пройти усіма! А вчитися, боятися можна і потім, коли-небудь.

9

   Так і ходила вона в самі глибини лісу, розмовляла з ним. А він ховався, бо то якась дурниця — чугайстру водити дружбу з відьмою. І сталось так, що ці її прогулянки врятували життя парубку, але самій Ганюті вийшли боком. Одного разу поверталася вона із лісу додому і побачила, як мавки закрутили хлопця у своєму хороводі, запаморочили йому очі і він слухняно йшов за ними. Ганюта не змогла пройти повз них і втрутилась. Закликала ту силу, яку рідна земля їй дарувала, і відігнала мавок. Молода ще й недосвідчена відьма, однак дочок Наві було всього дві і дівчині вдалося врятувати хлопця. Чи розуміла вона, зважившись на такий вчинок, чим це може обернутися для неї? Чи знала про мстиву натуру мавок? Чим доведеться заплатити за це благородство?

   В ту ніч чугай спостерігав за здобиччю. Мавки зміцніли після зими й снували по лісу сміливо, шастали, де хотіли. Як і зазвичай, безсмертний ховався, щоб ті відчули себе у безпеці. Але вже голод став нестримним, та й мавки, що треба. Тож він зачаївся у тінях і чекав, коли одна з них відіб’ється від інших. Міг би напасти, не чекаючи, однак саме у полюванні бачив найвищу насолоду. Порахував їх. Шестеро. Однієї йому вистачить аж до осені. А там впіймає ще одну, поїсть і ляже спати. Ніколи чугай не вбивав їх більше, ніж було потрібно, щоб втамувати голод. І зараз не збирався. Купальська ніч от-от настане, мавки будуть зайняті своїм полюванням, а він тим часом схопить одну із них. Байдуже яку, головне — втамувати голод.

   Чугай вичікував вдалу мить, нудьгуючи, прислухався, про що воркують мавки між собою. А коли сенс їхньої розмови зрозумів, то ліниве очікування завершилося в одну мить. Він зблід, якби вмів так робити. Нестримна лють заволоділа його думками. Бо чув він, як мавки говорили про Ганюту, про те, щоб заманити її і залоскотати до смерті. Його Ганюту! Ту, яку він власними руками від смерті врятував. Ту, що до лісу його ходила і гукала, а він соромився прийти, бо вона смертна і має з парубками на побачення ходити, а не з ним. Ту, яка зізнавалась йому, що хлопці сватаються, а вона заміж не хоче, бо любий їй чугайстер лісовий.

10

   Він рвонув вперед, вже не піклуючись ні про здобич, ні про полювання. Мавки не чекали його. Нестримний вихор налетів, нападаючи, знищуючи все, що траплялося на дорозі. Мавки відбивались, налітаючи юрбою, однак вони були ще молоді проти нього… і занадто слабкі. Він рвав їх не для того, щоб насолодитися. Він захищав своє. Те, що тільки його і ніхто не мав права забрати це у нього. Коли кривава пелена спала і розум його звільнився від люті, чугай відчув її. Ганюта йшла, як і завжди, не боячись, впевнена, що у цьому лісі нічого їй не загрожує. Вона бачила його всього раз, коли зовсім дитям була. Вона вірила йому. Вірила в нього. І він зважився нарешті. З’явився перед нею, виступивши з тіні, на тій галявині, де врятував її дитям. На тій галявині, що вона його роками чекала. Гукала, а коли у відповідь чула тільки звуки лісу, йшла додому і обіцяла повернутись. На тій галявині, в ту купальську ніч, чугай розплів її косу.

   Коли зійшла зоря, а на сході небо стало світлішим, знаменуючи прихід нового для, він усвідомив, що накоїв. Страх втратити Ганюту, бійня з мавками, купальська ніч — все в купі стало причиною того, що він втратив контроль над власними бажаннями, права на які не мав. Він — безсмертний чугайстер, а вона… людина. Нічого в них не вийде, лише морочитиме голову бідній дівчині. Хоча б тому, що вони по-різному відчувають час. Він задумається, а тим часом у її житті сплинуть роки. Ганюта має зустріти гідного чоловіка, вийти заміж і стати матір’ю. Вона занадто жіночна, щоб не мати дітей. Занадто прекрасна, щоб врода її зів’яла у його лісі. Тому він зник. Нічого не пояснюючи, назавжди пішов з її життя. Та вперта відьма продовжувала приходити. Спершу гукала його, і чисті сльози, мов кришталь, збігали по її щоках. Він плакав разом з нею, однак вона не бачила і не чула його. Потім Ганюта змирилася. Збирала трави, розмовляла з ним, як із старим другом. Спливали дні, один за одним складаючись у роки. Чугай сподівався, що Ганюта зустріне свою долю. Сподівався і боявся того дня, коли вона не прийде більше. А вона обіцянки своєї дотрималась. Ходила до нього, поки могла.

11

   Біль охопив свідомість і чугай ледь не завив, як вовк на місяць. Чи варте воно було того? У них двох було й так обмаль часу для кохання, а він і тим знехтував. І що тепер? Відчуття щастя, хоч і такого короткого, яким воно було у них, не повернути… воно померло разом з Ганютою. Тепер він приречений тільки привид коханої шукати серед дерев.

   Чугай піймав думку, і рішення нарешті знайшлося. Одного разу він вже вкрав її у смерті. Та зустріч з диким кабаном була призначена їй долею. А він, чугай, і у долі, і у смерті життя її вкрав. Що заважає йому зробити так знову? Він же чугайстер, хто його зупинить, якщо раніше не зупинив?

   Скільки провів він у своїй скорботі, горюючи за втраченим, не знав, адже безсмертні часу не рахують. Вже насупилось небо, і зима підступила до його лісу. Чугай зібрав всі свої сили й став насторожі, не пропускаючи мороз. І як зима не намагалась підступитись, нічого не виходило, бо він був проти. Невдовзі сама богиня Мара ступила на землю поруч з лісом, щоб особисто усунути порушення і порушника, якщо потрібно буде. Чарівна і смертоносна, постала перед ним у білій сукні. Її чорне волосся, розплетене, струменіло по плечах, діставало до п’ят.

   — Я знала, що ти будеш мене чекати. І знаю навіть, навіщо ти це робиш, — сказала вона і голос, мов холодний зимовий вітер, пролунав навколо і різав душу навпіл.

   — Впусти мою стихію, бо прийшла її пора. Зима має настати, щоб особисто ти про це не думав. А я у відповідь, якщо ти такий безстрашний, відкрию прохід.

   Чугай здався, відступив і перший морозець накинувся на ліс, неначе голодний звір на здобич. Мара сколихнула, а поруч з нею розійшовся простір, відкриваючи прохід до Наві.

   — Іди, — махнула рукою, пропускаючи безсмертного вперед. — Але ти маєш знати, що потрапити в мої володіння може кожен. Не кожен зможе повернутися назад.

   Чугай на мить завмер. Якщо він цей поріг переступить, то дороги у зворотному напрямку вже не буде. Тільки вперед.

   — Боїшся? — посміхнулась богиня. — Думав, чугайстре, що ніколи не помреш? Вмирають всі: хтось раніше, а хтось пізніше.

   Безсмертний тільки зиркнув на неї та мовчки зробив крок вперед. Простір замкнувся за його спиною, і сміх богині зими став останнім, що він почув.

   Північний вітер колихнув білосніжне хутро на плечах Мари, торкнувся волосся, ніжним кошеням потерся об її щоку, вмостився на плечі.

   — Що буде далі запитав? — він у своєї богині.

   — Кохання — то велика сила, — відповіла йому Мара. — Вона може вбити. А може дарувати життя. Хто знає, що чекає його там, серед ворогів. Хто знає…

  

Купить (продолжение)

Кто такие демоны и откуда они приходят.

История шестая.

Не молчи на меня.

   Этот стол насквозь пропах корицей, мускатным орехом и, кажется, черным перцем. Или это воздух напитался смесью его ароматов. Небольшая кухня и ночь. И они вдвоём. Катерина лежит животом на столе, ухватившись за края столешницы руками. Её дыхание сбивается, когда она чувствует горячие ладони на своей обнажённой спине. Её трусики уже давно на полу, там же где и пижама. А он прижимается к ней сзади, упираясь в ее ягодицы, трётся, давая ощутить свою жажду. Она полностью голая перед ним. Или обнажённая? Такие похожие по смыслу слова, но все же разные. Быть обнажённым – это открыться, а быть голым – значит сбросить всё не нужное в этот момент. В какой момент? В тот самый, который прямо сейчас. Его потому и зовут настоящим.

   А сейчас всё настоящее? Наверное, да, потому, что слишком реально она чувствует его прикосновения. Он не остановился. Какое счастье, что он не остановился и продолжил ласкать её. Избавил от одежды, которая так мешала, и уложил на стол попой к верху. Его пальцы касаются её ягодиц и, поглаживая, опускаются ниже. Туда, где сейчас сосредоточены все её желания, где от других прячет она его рай.

   – Ивар… – Прошептала Катерина, поддаваясь ему на встречу.

Хочется, очень хочется. Но разве это возможно?

   – Мы дружим, Ивар… – Катерина попыталась воззвать к разуму демона, но непослушное тело дрожало, требуя ласки. – Нам нельзя…

   – Можно, Катя… – хрипит он ей на ухо и невыносимо медленно проникает в неё. – И мне уже, охренеть как нужно.

   Неспешное проникновение и он уже в ней полностью, так глубоко, как только она может его принять. Замирает на мгновение, но только для того, чтобы покинуть её жаркую глубину и вернуться обратно. Катерина стонет, сжимая столешницу пальцами до побелевших костяшек. Так сладко! До чего же это великолепно, принадлежать ему сейчас. Отдаваться, быть покорной, пока он двигается в ней. Ей много не нужно, всего пара толчков, для того чтобы… Проснуться.

   – Чтоб тебя… – Шепчет Катерина хрипло, сползая с кровати. – Ну и сон…

Тело ломит, будто и не спала вовсе. И с чего бы это? Не мог же Ивар наслать этот сон. Или мог? Нет-нет, он так не сделал бы. Не с ней. Наверное…

   Не став углубляться в подобные размышления, Катя побрела в душ. Кожа горела в тех местах, где во сне ее касался демон и его твёрдую плоть, хоть и фантомно, но всё ещё ощущала в себе. Холодный душ помог лишь отчасти. Полностью избавиться от мыслей Ловцу так и не удалось. Стряхнуть с себя приятный морок, навеянный сном, Катерине оказалось не под силу. Пришлось призвать всю свою волю, собраться и надеть маску безразличия. Нельзя допустить чтобы демон распознал её истинные к нему чувства и воспринял их как руководство к действию.

   Она уже одевалась, когда поймала мысленный призыв наставника. Странник велел срочно явиться к нему и заставлять его ждать Катерина не привыкла.

Алтариан приветственно кивнул когда она вошла. А потом, едва заметно, поморщился. Или Катерине это показалось?

   – Ты, когда последний раз с мужчиной была?

   Ан, нет, не показалось. Катерина начала прикидывать в уме дату последней близости. Выходит, что после ментального секса с Н’Гунном к ней никто не прикасался.

   – Можешь не отвечать. – Странник указал ей на место за столом, рядом с собой. – У тебя нарушен гормональный баланс в организме. Полагаю, читать лекцию о том, насколько опасно воздержание для вашего вида не стоит.

   – Не стоит. – Катерина всегда прислушивалась к наставнику и сейчас спорить не стала. – Я исправлю всё в ближайшее время.

   – Не нужно так смущаться. – Алтариан придвинулся ближе к ней. – Это физиология. Ничего зазорного ты не сделаешь, только дашь своему организму то, что ему нужно. Сама Жизнь распорядилась, чтобы люди совокуплялись и потому этот процесс настолько приятен для вас.

   Катерина покраснела. Стараясь унять неловкость и чувствуя, что наставник в хорошем расположении духа, она решилась на вопрос:

   – А как размножаются Странники?

Алтариан опешил. Такого от Катерины он не ожидал, но все же ответил:

   – Делением.

   – Как это? – Она заёрзала на стуле.

   – Иритий и я некогда были единым организмом. – Терпеливо пояснил он. – Когда пришло время, сознание начало делиться на две части. А после и тело. Потому мы с ним считаемся братьями, в понимании твоего вида.

   – То есть… – Катерина обдумывала следующий вопрос. – Ваш вид не испытывает потребности в..?

   – Сексе? – Дополнил её Алтариан, почувствовав ее стеснение. – Нет. Так как мы размножаемся делением, то у нас нет разграничения особей на части, с потребностью в соединении, для производства следующих поколений, как две разнополые особи у людей или три, четыре и так далее, у некоторых других видов.

   – Так вы, как Гончие? Не имеете пола?

   – Нет. Не так. Гончие не имеют пола, только в нужный момент его обретают для того, чтобы зародилась жизнь, потому что имеют детей. Странники же в подобном не нуждаются. Совсем. Придёт время, когда я, как Алтариан, которого ты знаешь, перестану существовать, а моё сознание и тело поделится пополам, формируя двух молодых Странников.

   – А как же… А почему тогда…

   – Почему некоторые из моего вида вступают в сексуальную связь с представителями твоего? – Алтариан был не привычно разговорчив, чем удивлял Катерину. – По той же причине, по которой ты гладишь кошку. Она мурчит и тебе это приятно. А ты сейчас, как кошка, просящая кота. Я могу тебя приласкать, мне очень этого хочется, а тебе бы понравилось. Мы оба могли бы испытать от этого удовольствие. Вот только это не совсем то, что тебе нужно.

   – И что же мне нужно? – Катерина не сдержала язвительность, но Странник этого не заметил.

   – Мужчина. Сильный самец. Выбери самого лучшего и совокупись с ним. Катя, – Алтариан театрально закатил глаза, а Катерина улыбнулась, припоминая, что этот жест он позаимствовал у неё. – Мы уже обсуждали это и не раз. Почему снова?

   Ловец не могла ему объяснить, но это и не требовалось.

   – Ах, да. – Наставник кивнул. – Ивар и Н’Гунн. – Самцы, от которых я советовал тебе держаться подальше, но по иронии именно их ты считаешь наиболее подходящими.

   – Я не собиралась…

   – Само собой. – Перебил Странник. – Предпочтения в любви продиктованы генетикой. Подсознание подсказывает наиболее подходящих партнёров согласно наборам генов, для создания наиболее сильного потомства. Не задумывалась, что люди не влюбляются в людей с теми же проблемами со здоровьем, что и у них самих? Это для того, чтобы будущие дети могли не унаследовать болезнь и выжить в последствии. – Он подумал. – Тогда, может быть, Артур?

   – Мы серьёзно сейчас будем обсуждать моих потенциальных партнёров для секса?

   – Почему бы и нет. – Если бы Алтариан умел, он бы усмехнулся. – Многие Ловцы женского пола в нашем штабе считают Артура привлекательным.

   – Он мой друг! – Возмутилась Катерина.

   – И это весомая преграда?

   – Конечно!

   – Заметь, что его привлекательность ты не оспариваешь.

   Катя зарделась.

   “Только Артура мне ещё и не хватало для полного комплекта!” – подумала она.

   – Может быть, просто дашь мне чудо-пилюлю? – С надеждой в глазах спросила Катя, нисколько надеясь получить то, что просила, сколько перевести беседу в другое русло.

   – Гормоны? – Переспросил наставник. – Ты просишь гормоны? Опять? – Он уперся в неё взглядом рыбьих глаз. – Может ещё пилюлю, чтобы мышечный тонус держать? И для ума таблетку? – Жабры на шее Странника изменили цвет с бледно-жёлтого на оранжевый, как признак раздражения. – Три, всего три действия для здоровья у твоего вида — тренировать тело, развивать мышление и держать в балансе гормоны. Не вижу в этом ничего сложного, так что не зли меня.

   – Ты не умеешь злиться. – Катерина ласково улыбнулась ему.

   – Если ты чего-то никогда не видела или о чём-то не знаешь, это вовсе не значит, что этого не может быть.

От дальнейшего развития разговора её спас стук в дверь. В кабинет вошли двое – Иритий и не знакомый Катерине молодой мужчина. Довольно редкий типаж, учитывая, что он чернокожий.

   – Познакомьтесь. – Выдал Иритий. – Джейсон, это – Катерина. Катерина – это Джейсон, твой стажёр.

   – Мой кто? – Удивилась девушка.

   – Стажёр. – Подтвердил Алтариан. – Ты должна показать ему всё, что знаешь о службе Ловца. А после вы отправитесь вместе на несложное задание.

   – Джей. – Белозубо улыбнулся парень.

   Катерине уже приходилось участвовать в обучении молодых Ловцов, но в последствии это были неудачные попытки. Поскольку все её предыдущие стажёры погибли. Катя не думала, что ей вновь доверят подобное. Хоть её вины в промахах учеников не было, она всё же, где-то в глубине души, чувствовала свою причастность. А ещё она явно ощущала то, что она, как женщина, понравилась этому молодому мужчине, что вызывало только раздражение, поскольку ответных чувств у неё не было. Катерина никогда не была падка на экзотику. А симпатия к Ивару и Н’Гунну была чем-то из ряда вон выходящим, но они не люди и потому, это не считалось. Или считалось?

   Катя показала Джею библиотеку и другие общие помещения. После повела в столовую. Но парень больше был увлечён разглядыванием девушки, чем новыми знаниями, что опять же таки, раздражало. Но когда она спросила о том, что ему рассказала и показала, Джей без запинки всё пересказал, чем заслужил её одобрение. Всё же слушал он внимательно. И по сторонам, как выяснилось, смотреть успевал.

   Первая неприятность ждала их в столовой. А именно – реакция Артура.

   – Негр. – Процедил он сквозь зубы и встал из-за стола, за которым рядом с ним присела Катя со своим стажёром.

   – Расист? – С пониманием спросил у Кати Джей и проводил удаляющуюся фигуру Артура странным взглядом.

   – Да. – Коротко ответил вместо Катерины Ивар. – До мозга костей. Так что тебе не светит.

   Джей улыбнулся Ивару, а Катя не стала брать в голову, что там не светит её стажёру.

   Обучение продолжилось в тренировочном зале, где выяснилось, что Джейсон был, пока что, не слишком сильным Ловцом, но он коммуникабелен, с детства занимался кикбоксингом и физически закалён. Там же Катерина узнала от него, что родился и вырос он на такой же земле, как и она сама, только в другой реальности, где СССР давно не существовало, а сверх державами считались Соединённые Штаты Америки и загадочное для Катерины государство – Российская Федерация, что своей территорией занимала всю Европу и значительную часть Азии.

   С расизмом Джею приходилось сталкиваться часто, хоть на его родине с этим упорно боролись. Приняв предложение пришельцев, а именно таковыми были навестившие его Странники, парень надеялся, что с пренебрежением к себе из-за цвета кожи он больше не столкнётся. Но, как выяснилось, даже тут ему предстоит отстаивать свои права на равенство. Катерина ему понравилась. Она разительно отличается от женщин, с которыми Джею приходилось сталкиваться в жизни среди людей. Вроде бы нет в ней ничего особенного на первый взгляд, но выглядит она самой настоящей, живой, совсем не похожей на куклу, как те, что стремились превратить себя в подобие идеала, навязанного обществом.

Джей обратил внимание и на Артура. Гораздо больше, чем ему самому хотелось. Этот мужчина обладает практически идеальными чертами лица северянина, выразительными голубыми глазами, крепкой фигурой и соблазнительными ягодицами, вспомнив о которых, Джей пропустил удар от Тимура, Ловца, который предложил поучаствовать в тренировке.

   – Не переживай так из-за Фрица. – Дружелюбно сказал Тимур, подавая Джею руку.

   – Что? – Джей принял помощь, поравнявшись с коллегой. – Какого Фрица?

   – Артура. – Ответил Тимур, смеясь. – Мы его за глаза Фрицем называем. Он родился и вырос в фашистской Германии. Из-за того и не может перебороть неприязнь к таким, как ты и я.

   Джей окинул Тимура взглядом, чья внешность была откровенно восточной.

   – Я – монгол по происхождению. – Пояснил Тимур. До того, как попасть сюда, жил в СССР, в одной реальности с Катей. А потом мы попали сюда и Артур всех от неё оттеснил.

   – Почему? – Джей решил оставить вопрос, может ли читать Тимур мысли, на потом.

   – Не знаю. – Тимур кивнул головой в сторону возвращавшейся Катерины, которая отлучалась ненадолго. – Вцепился в неё, как клещ. Только Ивара терпит рядом с ней. Так что не особо принимай на свой счёт.

   – А что? – Джей приглушил голос, коротко взглянув в сторону Кати, – Артур и она…

   –  Сложно там все. – Быстро и тихо ответил Тимур. – Не советую тебе туда лезть.

   – Куда? – Спросила Катерина. Она всё же услышала окончание фразы.

   – К Мае. – Сказал Тимур и указал на девушек, отрабатывающих удары в другом конце тренировочного зала.

   Мая раньше сюда не приходила, но после изменений в своём организме из-за влияния демонов, проявила нешуточное желание научиться давать сдачи. Подробностей происшедшего никто из Ловцов не знал, но девушка сильно изменилась. Это вовсе не помешало Тимуру сослаться на неё, якобы Джею понравилась Мая, и он о ней расспрашивал. Тимур знал, что вне заданий Катерина очень сильно приглушает свои способности и ввести её в заблуждение в столь незначительном вопросе не составит труда.

Катерина коротко кивнула, соглашаясь с Тимуром.

   Все в штабе знали, что Мая стала иллити – женщиной Высшего демона, изменённой им для сексуальных утех. Теперь Мая не могла брать задания, а принц демонов Ада её регулярно навещал. Катерина же была одной из немногих, кто знал, что Север Псарь приходит, чтобы укусить Маю и дать ей свой яд, помогающий ей бороться с зависимостью. Потому, что иллити не могли жить без регулярной и частой близости с демонами. Мая терпела страшную боль от этих укусов, но держалась. А обещание колдуна Крисстиана изобрести лекарство от зависимости, придавало Мае сил. И она держалась. Пока что держалась.

   Катерина наблюдала за ней и ругала себя. Чувствовала вину за то, что не вмешалась, не выдернула подругу из того омута, в который угодила. Хотя, что Катя – Ловец – могла противопоставить принцу джиннов, если даже Странники не вмешались? Ровным счётом ничего. Могла, конечно, попросить Ивара, только они были слишком далеко от базы, а когда Катя подумала о такой возможности, было уже поздно. Мая менялась. Быстро. Хотелось прибить принца джиннов, за то, что сделал ее такой. Но если бы не он, Мая просто умерла бы от ран, нанесённых ей крупным морским хищником.

   И в этом Катерина тоже обвиняла себя. Если бы они не стали плавать наперегонки, то, возможно, Мая и не угодила в щупальца и Саиду не пришлось бы её спасать, особенно таким чудовищным образом. Но если хорошо подумать, то Саиду вовсе не нужна была причина превратить Ловца в свою куклу для секса, он с самого начала смотрел на Маю плотоядно. И странным было то, что сама девушка этого не замечала. Но ещё более странным Кате казалось то, что Саид просто взял и отпустил свою рабыню. Они прощались у портала, джинн говорил что-то, в ответ Мая только молчала. И вслед Ловцам он тоже что-то сказал, Катя не слушала, ведь эти слова предназначались Мае.

   Мая поймала взгляд Кати и коротко улыбнулась. Теперь она была сильнее, чем раньше. Двигалась быстрее. Лора, которая с самого начала службы тренировалась тут и применяла свои навыки на практике регулярно, теперь не могла успеть за Маей и ужасно злилась по этому поводу. “Этой выскочке опять все досталось за даром!” – Думала она, стараясь скрыть свой гнев. Это было довольно просто, учитывая, что из-за преображения в иллити, Мая утратила значительную часть своих способностей Ловца.

   Что, впрочем, не мешало ей предугадывать выпады подруги и не только избегать ударов, но и наносить свои, довольно ощутимые, болезненные. Лора морщилась, но терпела. А Мая была так поглощена своими думами, что не замечала, как каждый её удар, достигший цели, наносит всё больше урона Лоре.

   – Всё! Хватит! – Лора отскочила в сторону так далеко, как только смогла.

Мая застыла, фокусируя взгляд на подруге и про себя ужаснулась. Она сразу заприметила целую серию из уже наливающихся синяков на руках Лоры и кровоподтёк на скуле.

   – Лор, я… – Попыталась оправдаться иллити, но Ловец лишь вскинула руку.

   – Забей! – Раздражённо пробормотала Лора и направилась к выходу, разматывая бинты на костяшках.

   Мая смотрела с след подруге и понимала, что в этом штабе ей больше не рады. Все те девушки, которые ходили за ней свитой, теперь насторожено поглядывали и больше не старались заполучить расположение своей королевы. Мая усмехнулась в сердцах. Они называли её королевой. И кто она теперь? Подстилка для демонов.

   Мысли вновь вернулись, а с ними и страх. Скоро, может быть, в течении нескольких дней, а может быть, уже сегодня к ней придёт Север.

И опять будет невыносимо больно от его зубов, от его яда. Но это лучше, чем терпеть своё унизительное положение при Саиде. Мысли о принце джиннов накатывали волнами и отдавались томлением внизу живота. И каждый раз, чёртов каждый раз Мая надеялась, что он придёт за ней! Но время шло, а Саид не появлялся. Она ведь сама ушла. С чего бы ему, принцу, бегать за Ловцом. Смешно же!

   Наивное сердце было не согласно и больно защемило в груди, стоило вспомнить синие глаза. А за ним и мягкие, но требовательные губы, умелые пальцы и голос… и вот уже тело горит в поддержку глупого сердечка. И только бесконечные тренировки помогали отвлечься. Но Мая избила уже всех своих подруг. И те отдалились, стремительно теряя к ней интерес. Вот и Лора ушла. Остались лишь Оливия и Катя. И Курия иногда заглядывала. Но у демонессы и своих переживаний по горло. Недавно ее позвали в Адскую Службу Безопасности. Курия мечтала оказаться там, но это значило так же и то, что блондинке придётся служить под началом генерала Рамониуса, которого Курия боялась больше всего на свете. Мая кивнула Катерине и покинула тренировочный зал.

   Катя обещала Артуру, что придёт на их посиделки к Ивару, но время шло, а отделаться от стажёра никак не получалось. Она оставила Джея в библиотеке, дав задание прочесть некоторые труды Ловцов и отправилась к себе принять душ. Но стоило ей это сделать, высушить волосы и одеться, как Джейсон вернулся, заявив, что выполнил и даже кратко пересказал прочитанное. Когда Катерина сказала, что хочет пойти к Ивару, стажёр стал упрашивать её взять его с собой. Артур, конечно будет злится, но делать нечего.

   – Зачем ты его привела? – Сказал немец, проигнорировав приветствие Джейсона.

   – А куда мне его деть? – Катя упёрлась руками в бока. – Он прикреплён ко мне на постоянной основе, пока не будет готов сдать экзамен и стать полноценным Ловцом. Можем не встречаться до того момента.

   – Сбавьте обороты. – Вмешался Ивар. – Тебе, – он ткнул кулаком в плечо Артура, – стоит уже оставить в прошлом убеждение о превосходстве белой расы. Сам знаешь, что оно в корне не верно. А тебе, – кивок в сторону Кати, – научиться быть терпимее к слабостям друзей.

   – Серьёзно, Ивар, он же негр! – Воскликнул Артур, а Катерина насупилась.

   – И что с того? – Демон пожал плечами. – Он хуже тебя, что ли? Выходит, я тоже не должен общаться с вами?

    Артур поник, но признал правоту друга кивком. Ивар решил, что инцидент исчерпан и достал ещё один бокал.

   – Фруктовое вино. – Обратился он к Джейсону. – Будешь?

   – Да. – С радостью согласился тот и уселся за столом рядом с Катей.

Артур отодвинул свой стул на другой конец стола. Он признал, что Ивар прав, но изменить мировоззрение в один миг не мог.

   – Так вы давно дружите? – Джей нарушил тишину.

   – Дружили с Артуром, но не так близко, как после появления Катерины. – Ответил за всех Ивар.

   – А что случилось с приходом Кати? – Джейсон был сам по себе не очень любопытен, но история этих троих его не на шутку волновала. Он чувствовал, что тут будет что-то интересное.

   Ивар с Артуром переглянулись и промолчали. Вместо них ответила Катерина:

   – Артур вызвался помочь мне с подготовкой к экзамену. А Ивар почти всегда был рядом с ним, так мы и подружились.

   Ивар опустил взгляд. Ладно раньше Катерина старалась не замечать его отношение к ней, он и сам не особо проявлял своё влечение. Но теперь она всё знала. Он же признался ей во время охоты на колдунью в мире, где воплотился Рок, что испытывает на самом деле и чувствовал её отклик. Там скорее да, чем нет. Но по возвращению в штаб Катерина стала делать вид, что ничего между ними не произошло. Он, конечно же, мог залезть ей в голову, узнать, что там за мысли. Но делать это для демона было всё равно, что копаться в ее нижнем белье. Ивар вообще не имел привычки лезть к смертным таким образом, ведь это вторжение в личное пространство всегда оставляло след. И не известно, как смертный мог отреагировать, но бывали случаи и помешательства, и суицидов.

   Сознание Ловцов гораздо крепче, чем у обычных людей, но из-за этих изменений они не переставали быть людьми. Более сильные, выносливые, но всё ещё люди. И равнодушие девушки, и её стремление его избегать злило Ивара. Сам он пылал, а она…

   – Хватит пялиться! – Вскинулся Артур, обращаясь к Джейсону.

   – А что не так? – Не понял будущий Ловец. – Я же просто смотрю.

   Артур упёрся в него взглядом.

   – Только не говори, что ты ещё и гей.

   – Я бисексуален, да. – Не стал отпираться Джей.

   – Рука лицо. – Выговорил Артур и уставился перед собой.

   Ивар наблюдал смущение друга и веселился. Не часто такое можно было лицезреть. Артур тем и привлекал демона, что редко терял лицо, не давал излишнюю волю эмоциям и был для Ивара чем-то вроде якоря, за который можно ухватиться в собственном шторме. А Катерина своей любовью к порядку, создавала в их трио островок покоя. Именно покой Ивар ощущал рядом с ней. Даже когда хаос распирает его изнутри, демон цепляется за девушку. И это равновесие страшно нарушить. Ибо за пределами – хаос, его родная стихия, та, которой он властвует, но она же и разрывает его на части. Ивар уже вошёл в ту стадию, когда его природа требовала подарить жизнь, вырастить ее сильной. Но почему его стихия выбрала именно эту женщину? И сколько он ещё продержится, ведь Катерина к подобному совсем не готова?

   Они просидели так несколько часов, болтая ни о чём, попивая вино. Артур за всё это время сказал лишь несколько фраз. А Джейсон всё расспрашивал. Пока не задал тот вопрос, на который Ивар отвечать не хотел – что делает Хаосник в рядах Ловцов. Демон ответил, что это личное. На том их посиделки закончились.

    Распрощавшись с друзьями и стажёром, Катерина отправилась спать. Джей уходить не спешил.

   – Итак. – Приосанился он. – Кто из вас с Катей?

   – В каком смысле? – Прищурился Артур.

   – В самом прямом. – Джей воззрился на него. – Кто из вас её мужчина?

   – Мы только друзья. – Ответил Ивар.

   Ему не понравились взгляды, которые новенький тайком бросал на Катерину. Это была не ревность, демонам это чувство не свойственно, но Ивар явно ощущал недовольство от того, что рядом с желанной женщиной станет отираться другой мужчина. Н’Гунна он воспринимал спокойно, ведь Гончий был равный ему. А вот другой Ловец, пусть ещё не сформировавшийся, вызывал беспокойство. Он был на одной ступени с Катей, и она могла посчитать Джея более подходящим вариантом для себя, чем демон Хаоса или Гончий Тьмы.

Другая бы на её месте прыгала бы от радости, что на неё обратили внимание такие самцы. С распростёртыми объятиями приняла бы ухаживание и купалась в полученной силе. Взять в пример ту же Маю. Но это Катерина. Она о звёздах не мечтала, не бредила о силе демонов, не желала возвыситься над другими. Этим и не только, Катя и привлекала их с Н’Гунном.

   – Значит, я могу за ней приударить. – Своей репликой Джей выдернул Ивара из потока размышлений.

   – Нет. – В один голос с демоном ответил Артур.

   Ловца злил тот факт, что негр станет ухаживать за Катей. Она для Артура, как младшая сестра и он низа что не позволит даже приблизиться к ней подобному мужчине. Никто не был достоин маленькой девочки Артура. Разве что Ивар. Разве что Н’Гунн.

   – Ясно. – Хохотнул Джей. – Сами слюни пускаете издалека и других отгоняете.

   – Это меньше всего должно тебя волновать. – Холодно бросил Ивар. Если ты планируешь остаться здесь.

   – Понял, понял. – Примирительно пробубнил Джей, растирая ладонями продрогшие плечи.

   В помещении резко стало холодно. А из тех дневников, которые стажёр уже успел прочитать, он знал, что демоны понижают температуру вокруг себя, когда злятся. Катя ему нравилась всё больше, но вступать в открытый конфликт с Хаосником он не хотел. По крайней мере сейчас, когда он лишь стажёр. А вот когда он чего-то добьётся, покажет себя, тогда можно будет посоревноваться.

   – Даже не думай об этом. – Сказал ему Артур, когда они вышли в коридор.

   – Ты мысли читаешь? – Джей изогнул бровь.

   – Нет. – Блондин покачал головой. – Но чувствую, что ты хочешь поднакопить сил и знаний, чтобы стать достойным соперником Ивару в глазах Кати. Этого не случится. Никогда. Даже если ты станешь самым сильным Ловцом всех времён, а это твой потолок, Катя все равно не станет с тобой…

   – Если всё так, как ты говоришь, – перебил Джей с улыбкой, – то почему разнервничался?

   – Я не нервничаю. – Парировал Артур. – Просто ты меня бесишь!

   – Так почему же продолжаешь стоять со мной?

   Артур хмыкнул, смерил оппонента надменным взглядом и, развернувшись на пятках, отправился прочь. Его поясницу прожигал взгляд Джея. Проклятый негр пялился на его зад с вполне очевидными желаниями. Артура от этого тошнило. Он лояльно относился к нетрадиционной ориентации людей, но этот негр хотел именно его, чистокровного арийца. Что было просто не мыслимо в понимании Артура.

   За всей суетой сегодняшнего дня, Артур совсем забыл об ожидающей его блондинке. Грета вальяжно расположилась на его кровати, раскинув ноги, демонстрируя все свои нагие прелести.

   – А если бы вошёл не я? – Артур весело подмигнул ей.

   – К тебе без разрешения может войти только Ивар. И я не против если он увидит, что теряет.

   Внешне Артур не подал вида, но внутренне поморщился. Раньше Грета очень нравилась ему. С ней было легко, она интересная в беседе и неукротима в постели. Но с тех пор, как Мая вернулась иллити и стала отдаляться от своих подруг, Грета заняла её место королевы. И теперь её эго взлетело выше потолка. Да, она очень красива, элегантная. И в своей убеждённости, в собственной неотразимости, даже пыталась флиртовать с Иваром. И это в то время, когда она встречалась с Артуром. Решила попытать удачу, раз Мая уступила позиции. Подумала, что ей по плечу то, что не удалось бывшей подруге.

   И ожидаемо была отшита демоном. Не только потому, что Ивар знал о её интрижке с его другом. Это всего лишь приятное времяпрепровождение, не более, без планов на будущее, но всё-таки. Артур хорошо знал Ивара. Что тот, получив положительный ответ от Катерины, не станет размениваться на других, даже если она продолжает от него бегать. Артур усмехнулся своим мыслям. Долго ли продлится эта беготня, ведь он слышал, как его маленькая девочка стонала в руках демона тогда, на кухне. Но то, что Ивар отступит в последний момент, Артур никак не ожидал. Надо же, какой благородный! Не захотел, чтобы Катя хоть на мгновение допустила, что он воспользовался ситуацией. Хотя хороший перепихон ей давно бы не помешал, и демон справился бы с этим на все сто.

   Но нет. Ивар продолжал наматывать круги вокруг девушки, а она строила из себя дурочку, делая вид, что не замечает. Интересно, она так же будет не замечать, когда демон пойдёт в открытое наступление? В том, что это будет совсем скоро, Артур не сомневался. Ивар сорвётся. Он уже закипает. На мгновение Ловец представил, как его друг разложит его подругу на том самом столе, за которым они пьют вино. Катя наверняка будет лепетать, что-то вроде: “Ивар, что ты делаешь? Мы же друзья!” Или, на что Артур надеялся, наоборот: “Ивар, трахни меня уже, по-дружески!” Артур не сдержал смешок.

   – Что тут весёлого? – Ах, да, Грета ещё здесь и, кажется, что-то ему рассказывала.

   У Артура возникло непреодолимое желание заткнуть ей рот. Желательно членом. Но совсем некстати перед глазами всплыла картина, неумелых попыток Греты закадрить Ивара прямо у него на глазах. Артур не ревновал, поскольку не считал её своей, но было неприятно. От чего и в штанах у него было спокойно, ни намёка на возбуждение.

   – Знаешь, у меня совсем нет настроения. – Сказал Артур, открывая тумбочку у кровати, доставая оттуда полотенце. – Давай в следующий раз.

   – Но, – девушка села на кровати, поворачиваясь к нему раздвинутыми ногами в приглашающем жесте. – Я так ждала тебя.

   – Не сегодня, Грета. – Обрубил Артур.

   Она вскочила, спешно поправляя платье.

   – Мудак! – Бросила через плечо, громко хлопнув дверью.

   Блондин лишь усмехнулся. Грета нравилась ему по всем параметрам. Раньше. Стоило лишь учуять власть и человек сразу обнажает своё нутро. Так произошло и с Гретой. Артур понимал, что её внезапный интерес к Ивару – не более, чем попытка доказать подругам, что теперь не Мая, а она их королева. Как бы Грета ликовала, если бы демон не отказал ей. Даже великие умы не лишены пороков. Жажда власти – один из них. Даже такой смешной, как над подругами.

   Наслаждаясь душем, Артур старался выбросить все мысли из головы и готовился ко сну. Но когда вернулся в спальню, то обнаружил, что его планам не суждено воплотиться, по крайней мере прямо сейчас. Потому, что за дверью стояла Катерина. Она только пришла и мысленно просила разрешения войти. Никогда не заходила без его согласия, хоть он уже много раз уверял подругу, что всегда ей рад.

   – Снова мысли мешают спать? – Сочувственно спросил мужчина, оценивая её пижаму.

   – Что-то в этом роде… – Пробубнила Катерина, появившись на пороге. – Есть просьба.

   – Какая? – Артур отбросил полотенце на кровать, полез в тумбу за трусами.

Они с Катей не воспринимали друг друга в романтическом смысле, только любили, как любят брат и сестра, поэтому его нагота уже давно никого не смущала.

   – Пойдём со мной к Ивару сейчас. – Попросила девушка, заламывая руки.

   – Зачем? – Не понял Артур.

   – Хочу поговорить с ним о Мае. Вдруг он знает способ ей помочь?

   – Если бы у Ивара был такой способ, он бы уже всё сделал. – Резонно заметил Ловец.

   – Но я хотела бы спросить…

   – Тогда иди и спроси.

   – Я не могу пойти одна.

   – Почему? – Улыбнулся Артур. – Боишься, что проснёшься в его постели?

   – Артур! – Хлопнула друга по плечу. – Я не собираюсь этого делать!

   – Раз ты так уверенна, так иди одна. В любом случае вам уже давно пора поговорить.

   – Но я… – Замялась Катя. – Но он…

    – Он – твой друг, Кать. – Артур приобнял её. – Он не сделает ничего против твоей воли. Или ты уже не веришь ему?

   – Верю. – Выдохнула девушка, не задумываясь.

   – Тогда ступай смело! – Бодро выговорил блондин, подталкивая её к выходу. – Всё будет хорошо. – Сказал он, желая успокоить подругу, и с облегчением закрыл за ней дверь.

   Артур искренне надеялся, что Катерина всё же уступит демону, хотя бы сегодня. Этим двоим уже давно пора спустить пар.

   Катерина ступала по коридору, в направлении апартаментов Ивара и лихорадочно подбирала слова. Она планировала сознаться своему другу в собственной несостоятельности. Не смогла уберечь подругу от такой страшной участи, и теперь всеми силами старалась найти способ исправить ситуацию. Ей был нужен хотя бы крошечный шанс, что судьбу Маи можно облегчить. Хотя бы капля надежды, что подруге не придётся терпеть ужасную боль от укусов Севера. Конечно, колдун Крисстиан и демон Север Псарь на совесть трудились над изобретением лекарства для Маи и в их упорстве в этом вопросе Катя не сомневалась. Но всё было слишком медленно в понимании Катерины. Потому она и решила поговорить с демоном. Он всё-таки принц Хаоса и должен знать о зависимости иллити гораздо больше остальных. Главное успокоиться. Сейчас она войдёт и попросит. И демон, конечно же, найдёт способ. Как всегда.

   – Ивар? – Тихо позвала Катя, открывая дверь.

В комнате царил полумрак, лишь единственная лампа горела на столе. Складывалось впечатление, что помещение пустует.

   – Ивар? – Уже громче спросила Катерина, закрывая за собой дверь, оставляя все сомнения за порогом.

  

Купить (продолжение)

Кто такие демоны и откуда они приходят.

История пятая.

Кто ходит в гости по ночам.

  Эта ночь – лишь одна из многих. Я, как и всегда в это время, выслеживаю свою добычу. Она идет вдоль дома, по слабо освещенной аллее, цокая каблучками. Как эта официантка умудряется весь вечер порхать между столиками, на этих высоченных каблуках, а потом идти домой такой соблазнительной походкой?  Любуюсь. И не я один. Держась на растоянии, в тенях, за ней идет мужчина. У него не хорошие намерения. Впрочем, как и у меня. Мы оба хотим ее. Только я буду нежным. Она ни чем не заслужила жестокое обращение. Просто оказалась не в том месте не в то время.

   Моя возлюбленная Антуанетта держиться по левую руку от меня. Другая моя любимая, Агата – по правую. Я наблюдаю за девушкой, а они – за мной. Им обеим нравиться эта игра. Стараюсь запечатлить в памяти походку припозднившейся с работы официантки.

   Мы тут на отдыхе и утром должны отправиться домой. Можно было бы остаться не надолго. Но меня здесь ничего не держит и я нужен своим.

 Вот только попробую, то что хотел. Не могу себе отказать в таком удовольствии.

   Ее преследователь сокращает расстояние. Я тоже немного ускоряюсь. Он не видит и не чувствует, что я здесь. А она не знает, сколько глаз сейчас наблюдают за ней. Он настигает ее, уже не таясь. Но она оборачивается только в тот момент, когда игнорировать преследователя уже просто не возможно. Он хватает ее за руку и преставляет к горлу нож.

   – Только пискни. – Угрожает он ей тихо и уволакивает в тень деревьев. В темноту. Она не сопротивляется. Прижимает ее к стволу дерева, нагло шаря руками по ее ногам. Я мог бы убить его прямо сейчас. Но его кровь противная, нутро гнилое, а сам он смердит. Но больше всего я хочу посмотреть, что будет делать она.

   А она хватает его за плечи. Подонок несколько раз содрогается и оседает на землю. Незаметный человеческому глазу электрический разряд струится по его телу. Сердце — самая выносливая мышца в теле человека, надрывается, стремясь выдержать напор давящей на нее силы. Он, широко раскрыв рот, со свистом хватает воздух, но это не поможет. Ужас, застыл в его глазах, тот самый с которым он смотрит на нее снизу вверх, моля о помощи. О милосердии, которого не подарил ни единой своей жертве. Понимает, что угодил в западню? Маловероятно. Они редко это понимают, сосредоточенные лишь на своих мыслях и желаниях. 

   Кровеносные сосуды в его голове резко сужаются, не пропуская кровь в мозг, от чего он испытывает невыносимую боль, до темноты в глазах, которая бьет его по затылку и спускается вниз по позвоночнику. А ведь для этого мужчины все могло бы быть по-другому. Если бы он не перешагнул черту. Если бы не утвердился в безнаказанности. Все насильники такие. Все упиваются своей властью над беззащитными жертвами. И на свою беду, никто даже не задумывается, что за каждым из них рано или поздно придет кто-то из нас.

   Мне нужна всего секунда, что бы понять – неудавшийся насильник мертв. Его тело всё еще сражается, чтобы выжить, но это уже бесполезно. Никто никуда его не отпустит, даже если бы он мог умолять об этом.

   Он умер раньше, в ту самую минуту, когда сделал первый шаг, решив преследовать ее. Ошибочно посчитал себя охотником, еще не понимая, что добровольно идет к своей гибели. Он начал умирать не в тот момент, когда понял, что насилие его заводит, а в тот, когда решил воплотить свои фантазии в реальность. Потому, что мыслить — это еще не значит — творить.

   Несмотря на расскованость общества, к которому относился, этот мужчина не стал искать единомышленников, то есть тех женщин, которым нравится подобное и они бы с радостью сыграли для него эту роль. Нет. Его не волновало, что будет потом. Он был озабочен лишь собственными желаниями.

   Хоть я и люблю всех живых существ, но насильников ненавижу до глубины своей чёрной души. Секс — это танец любви, древнейший ритуал восхваления жизни. А такие, как он позволяют себе надругатся над этим священным действом. 

   У нас ещё один наблюдатель. Он выходит из теней, направляясь в сторону девушки. Они говорили мне, что в этом мире смертные не должны узнать о нас. Говорили, что они маскируются, но чтобы так мастерски, как это делает он что даже я не учуял его присутствие…

   – Умница. – Хвалит её. – Больше этот урод никому не навредит.

Я знаю, кто это. И это знание усложняет мою задачу. Ссориться нам не с руки.

   – Что теперь? – Она всхлипывает. – Что будет?

   – Утром его найдут.

   – А потом? – Она обнимает себя руками и начинает дрожать.

   – Люди обязательно придумают причину смерти. Всегда прекрасно с этим справляются. – Он улыбаеться ей, подходя недопустимо близко. – Испугалась? – Участливо заглядывает ей в лицо. – Все хорошо.

   Привлекает её к себе, обнимая, заслоняя от меня. Он знает, что я шел за ней? Официантка прячет лицо у него на груди и всхлипывает сильнее.

   – Не плачь, Алиса. – Он утыкаеться подбородком в её макушку.

Поворачивается вместе с ней. И смотрит в мою сторону. Да, он точно знал, что я иду за ней. Что же, он хозяин этих улиц. Я тут только в гостях и должен отступить. Но не могу. Не могу сделать шаг назад и уйти. И не могу больше оставаться  в тени.

   – Алиса. – Он привлекает её внимание, охватив её лицо руками, направляя посмотреть себе в глаза. – Ты заслужила награду. – Большими пальцами он вытирает её слёзы и поворачивает к себе спиной. – Смотри, кто тут у нас есть.

Она вглядывается в темноту. Все еще дрожит. А когда я подхожу ближе, в ее глазах отражается понимание. Она знает кто я. Хочет отшатнуться, но крепкие мужские руки удерживают её на месте.

   – Считай это трубкой мира. – Он обращается уже ко мне. – Разделишь её со мной?

   Что или кого он предлагает нам с ним разделить сейчас? Трубку мира? Или девушку? Этот вопрос я не задаю. Всё и так понятно.

   Он берет ее за подбородок и слегка наклоняет ее голову, откидывая на себя.

   – Почему бы и нет. – Мои пальцы скользят по ее щеке.

Она вздрагивает от этих прикосновений.

   – Тише, хорошая. – Шепчет он ей на ухо. – Будет сладко.

Официантка старается расслабиться. Так доверяет ему. Так же, как мне доверяют мои девочки, которые стоят по бокам от меня и с интересом ловят каждое слово, каждый жест.

   Делаю еще шаг. Алиса дрожит, зажатая между нашими телами и смотрит на меня перепугано. Я не сделаю ей больно. И это она понимает, всматриваясь в моей лицо, изучая мои черты взглядом. Эти мгновения, что я жду её согласия, кажутся мне вечностью. Она уже не хочет отскочить. Не смирилась, нет. Просто её затягивает. Она желает узнать, что будет дальше. Любопытство сгубило кошку.

   Я наклоняюсь к её шее медленно, давая возможность осознать происходящее и дать отказ. Этого не происходит и я с наслаждением провожу языком по её шее. Какая же вкусная у неё кожа! А затем медленно прикусываю. Руками забираюсь под короткую юбку и не встретив ни малейшего сопротивления, мои пальцы проникают в неё. В то самое, тёплое местечко, которые человеческие женщины так берегут и прячут, но так любят, когда их там трогают те, кого они желают.

   Девушка громко стонет в ответ. Он зажимает её рот ладонью, мягко, но достаточно для того, чтобы заглушить издаваемые ей звуки в ночной тишине. Это правильно. Нам не нужны свидетели, уже того, что он и мои девочки наблюдают, более чем достаточно. Алиса признаёт этот момент наиболее порочным в её жизни и сладко изгибается в сильных руках своего пленителя. Он ничего не делает, только дает ей опору и понимание, что она в безопасности. И так же жадно, как и, я впитывает её эмоции.

   Знаю, как сделать ей приятно, ускоряя движения пальцами и целую приоткрытые губы. Девушка  мягкая и сочная, как спелый экзотический фрукт, такая сладкая, что мое сознание меркнет на доли секунд от получаемого удовольствия. Алиса — настоящее сокровище, которое я и не ожидал встретить. Последовал за ней с целью совратить, не особо обдумывая, что именно меня привлекло. Теперь понимаю. Таких, как она очень тяжело отличить в толпе, даже нашему брату, хоть и существуют они, по сути, для нас.

Движение рукой, еще одно, поглаживание и поцелуй. Придерживаю одну ее дрожащую ногу у себя на бедре, а другой рукой ласкаю ее, подводя все больше к верху эйфории, но и не давая сорватся слишком быстро. Надолго ее не хватает, она слишком голодна, слишком отзывчива, слишком чувствительна, даже для ее природы. Алиса мечется в сильных руках, выгибается, стонет и кричит в ладонь, прикрывающую ее рот.

   Волны её оргазма едва не сносят нас обоих — меня и его. Обнажают нас перед ней, сметая тысячелетний налет цивилизаций и напускной гуманности, показывая наше истинное лицо. Хищники, зажавшие между собой жертву, в желании утолить ею свой голод.

   – Не здесь… – Хриплю я, едва найдя силы оторваться от неё, зализывая следы от своих зубов. Слишком сильно сжал челюсти, когда почувствовал накал её эмоций, не сдержался.

   – Это только начало. – Отвечает мне он. И я вижу, что он как и я сам, едва сдерживает себя. – Приглашаю в гости.

   В знакомстве нет нужды, он знает, кто я такой, а я — кто он. Но приглашение хозяина этого города более чем лестно, хоть и не несет в себе никакого официального, а уж тем более политического подтекста.

   Агата справа от меня ощутимо напрягается и это даёт мне силы для шага назад. Меньше всего я настроен рисковать любимыми женщинами.

   – Может быть, в следующий раз. – Стараюсь не смотреть на столь желанную Алису, которая с блаженной улыбкой на устах повисла в его объятьях.

   – Брось. – Протягивает он, ухмыляясь. – Ты же и сам знаешь, что следующий раз предоставиться еще не скоро, а может его и вовсе не быть. У тебя есть только сегодня, Рилан.

   Да, знаю. Я бы с удовольствием пошёл бы с ним, если бы не Агата. Тем более, что я вижу, как жадно он на неё поглядывает. И это нервирует. Был бы он другим, была бы она не такая, как есть. Но Агата – валькирия, дитя Призрачных просторов и стихии Смерти. А он – некромант, повелевающий мертвецами и теми, кто приходит с другой стороны Бытия. Этих двоих нивкоем случае нельзя сводить вместе. А он словно дразнит меня, рассеяно поглаживая Алису, то по щеке, то по плечу.

   “Иди. – Говорит мне Антуанетта мысленно. – Получи то, что хочешь, а мы подождем тебя там, где остановились.” Смотрю на Агату и она кивает в ответ на не высказанный вопрос. Ведь я хотел провести это время с ними. А они так легко отпускают меня. Я один буду скучать? Но нет. Чувствую эмоции моих девочек. Они просто хотят чтобы я получил всё, пока могу. Приказываю себе не думать о том, что будет после. О том, когда я буду вынужден оторвать от сердца моих любимых женщин. Присутствует смутное ощущение западни, ошибочности принятых мной решений, но я гоню его прочь. Дарю своим возлюбленным сладкие поцелуи с обещанием приласкать их, как только вернусь и следую за ним.

   Юрий приводит нас в квартиру на последнем этаже многоэтажного дома. Что странно, я всегда думал, что некроманты предпочитают держатся ближе к земле. В его апартаментах хорошая звукоизоляция, чем он хвастается, когда мы заходим внутрь. Все это, конечно, хорошо, только я никак не могу понять, почему люди не чувствуют вибрацию звуковых волн, расползающуюся по стенам. Хотя музыка играет не громко, скорее фоном. Впрочем, слишком часто смертные предпочитают не замечать ничего, у них в ежедневной суете на это банально не хватает ни времени, ни сил. К тому же, невединье не редко является синонимом покоя.

   Алиса оставляет нас, обещая вернуться. А я осматриваюсь. Принадлежность к другой культуре не дает мне возможности оценить жилище, но и тех заниний, коими я владею, достаточно, чтобы понять — средства у Юрия имеются и немалые. Потому, что всё выглядит, как говорят люди, дорого.

   Присутствующие тут разговаривают, выпивают и уединяются в комнатах.  Искусственные ароматы, по которым я определяю людей, смешиваются с запахами алкоголя, табака и секса. И естественным благоуханием бессмертных, находящихся здесь. Наблюдаю нескольких демонов среднего ранга, двух вампиров и с удивлением наталкиваюсь взглядом на тёмного фея. Надо же. Эйрис видит меня, широко улыбается и направляется в нашу сторону.

   – Рилан, – фей преклоняет голову. – Не ожидал с тобой встретиться на подобном мероприятии.

   – Сам-то ты что тут делаешь? – Парирую с добродушной улыбкой.

Мы не друзья, но и не враги, после тех каникул, которые себе устроили в одном из миров. Весёлое было приключение.

   – Надеялся встретить тут одну знакомую. – Эйрис меняется в лице и обращается уже к некроманту. – Она больше не приходит? София сказала…

   – Не приходит. – Подтверждает Юрий. – Зачем тебе она?

   – Помириться хочу. – Бурчит Эйрис.

   – Боишся, что нажалуеться на тебя Люциферу? – Посмеивается некромант.

   – Не станет она жаловаться там, где сама способна разобраться. – Фей качает головой. – С ней лучше конфликтов не иметь, сам знаешь.

   – Знаю. – Соглашается Юрий. – А ещё знаю, что она грозилась голову тебе оторвать и в железной банке засолить.

Это уже серьёзная угроза. Железо смертельно опасно для фей, а соль – для демонов. Эйрис — плод любви этих обоих видов, такой себе гибрид. И если загадочной женщине удастся провернуть подобное, то Эйрис не сможет восстановиться. И меня прям таки разбирает любопытство.

   – Вы о ком говорите? – Спрашиваю, смотря то на одного, то на другого.

   – Есть тут одна ведьма. – Поясняет некромант. – На неё не действует ни очарование фей, ни влияние демонов. Вот все они теперь ломают себе головы, чтобы найти её слабое место.

   – Интересно. – Я растягиваюсь в улыбке. – Юрий, ты знаешь где её можно найти?

   – Не знаю. – Юрий кривится, неосведомленность его нервирует. – Её нет в городе. Уехала она. А куда? Никто не знает. И я её понимаю. Мне бы тоже не понравилось, если бы за мной ходили толпы демонов, выпучив языки. – Юрий указывает на фея. – Вон, как Эйрис.

   – Пф! – Фыркает фей, слаживая руки на груди.

   – Наворотила она тут дел. – Продолжает некромант. – Приехала не известно откуда, стала ведьм молодых в ковены собирать и обучать. Сперва на этот кружок юных Василис никто внимания не обращал. А потом стало ясно, что зря. Учиницы её довольно сильными получились. Теперь в городе четыре ковена из довольно могущественных, молодых ведьм, не связанных кровью, но с общими целями. Ещё одна сила, с которой приходится считаться.

   – Кружок юных Василис? – Переспрашиваю непонятный для меня словесный оборот.

   – Не бери в голову. – Отмахивается  некромант. – Выражение такое. Когда собираются женщины и обмениваются знаниями.

   – Понятно. – Перевариваю полученную информацию.

Знал бы, что тут есть такая интересная ведьма, в первую очередь к ней бы заглянул. Но теперь уже и не увижу и любопытство своё не уталю.

   – Ладно. – Вздыхает Эйрис. – Отдыхайте, а я дальше пойду. – Кивает мне. – В другой раз повеселимся ещё.

Я смотрю ему в след, думая, что он глубоко погряз в этом мире, раз не знает последних событий. Но с другой стороны, с какой стати ему интересоваться новостями чужого для него государства.

   – Тут где-то ещё одна иллити. – Говорит некромант, а я удивленно раскрываю рот. – Пойду, найду её. Не скучай.

С чего бы суккубу скучать в рассаднике порока? Улавливаю тонкий запах и он приводит меня на балкон. Как вовремя. Алиса стоит по другую сторону перил и держится за них руками. Решается на последний шаг. Оказываюсь рядом с ней перехватывая за талию.

   – Отпусти! – Шипит она, вырываясь.

   – Тебя расплющит, если упадешь с такой высоты. – Смотрю вниз. – Череп треснет, как спелый арбуз.

И правда высоко, даже для иллити. Они бессмертны, но не неуязвимы.

   – Плевать. – Не уступает она. – Хочу умереть!

   – А дальше что? – Спрашиваю и она затихает. – Хочешь расскажу, что будет с тобой после смерти? – В ответ молчание и я продолжаю: – Твоя душа попадёт в Ад потому, что ты нарушила закон Мироздания. Самоубийство – это преступление против самой Жизни, потому что погибнешь ты не в свое время и ничей голод своей смертью не уталишь. В Аду твою душу очистят, но даже Ад не сможет отменить метку иллити на твоей душе. Ты родишься заново, в другом мире и теле. Но демоны будут чувствовать тебя и пользоваться твоим не знанием о собственной сути. Если в этой жизни ты можешь торговаться с нами, то в другой ты не будешь осознавать свою ценность и тебя будут просто иметь, ничего не давая взамен. Так что выбирешь – блаженное забытье или все же знание и свободу?

   – Я – шлюха демонов. – Всхлипывает девушка. – Я умру, если откажусь от секса с вами. О какой свободе ты говоришь?

   – Ты не шлюха, ты — иллити, измененная силой демона, преображенная его любовью. Но об этом всем ты должна была подумать прежде, чем перед своим первым демоном ноги раздвигать.

   – Я не знала кто он!

   – Это плохо, но ситуацию не меняет. Так что имеем то, что имеем.

   Я не собирался заговаривать её сладкими речами. Она должна понимать, что жалость – плохой советчик, а жалость к себе – самый страшный враг. В этом мире люди в демонов не верят, но чувствуют нашу силу, которая их манит и летят, как мотыльки на свет. Они осознают опасность только когда мы начинаем отрывать им крылышки, в момент когда они уже не могут летать.

   – Я человека убила! – Закрывает глаза, пуская слёзы. – Просто так…

   – Он – насильник, Алиса. Ты не можешь спасти тех, над кем уже надругались. Но, не подарив прощение, ты уберегаешь от подобной участи будущих жертв.

   Девушка затихает в моих руках и тихо плачет. А я даю ей время осознать мои слова и принять их. Не имею привычку считать время, но стоим мы так достаточно долго, так как Алиса отходит от шока и начинает дрожать. Она и мерзнет и отходит от переживаний одновременно.

   – Мне отпустить тебя? – Шепчу ей на ухо и она дрожит ещё сильнее. –  Или забрать и согреть? Что ты решила?

  

Купить (продолжение)

Кто такие демоны и откуда они приходят.

История четвёртая:

Огонь – создатель. Огонь – убийца.

   Решив последовать примеру, я пишу этот дневник. Не я первая и не я последняя. Не уверенна, что отдам его в библиотеку Странников, это зависит от того, что в итоге я тут напишу. Начну пожалуй с того, как сидела в столовой, в нашем штабе, начав писать этот самый дневник. Я одна, что для меня не привычно. Обычно рядом со мной мои подруги, а сегодня я разогнала их всех, чтобы побыть в одиночестве и собраться с мыслями.

   Но не тут-то было. У меня было всего лишь около десяти минут времени, до того как в помещении появился Ивар. Высокий, статный, широкоплечий. Всегда собранный, умный, интеллигентный. Просто настоящая мечта. Что уже говорить об исходящей от него энергии – лёгкое эротическое приглашение, обещание, что рядом вполне себе трахабельный мужчина, к которому если попадёшь в руки, то парочкой оргазмов не отделаешься. Куда бы он ни пошёл, везде его сопровождала эта пьянящая дымка пряного аромата и бушующего потока неукротимой сексуальности.

   С превеликим трудом заставила отвести взгляд. Какой смысл в моем пресмыкании? Он достаточно чётко дал понять, что я его не интересую. И все же при встрече, я таяла, как шоколад на солнце. Это злило. Не могла я просто взять и перестать его хотеть, только потому, что он отверг меня. И что я только не делала. Как только не пыталась соблазнить. И все же он оставался неприступным. А потом появилась Катерина. Простушка. Да, она миленькая. И не смотря на свою неопытность и молодой возраст, является одним из самых сильных Ловцов. Так было не всегда. У неё были только задатки способностей, как и у всех, кто приходил к нам. И с первых дней в неё клешнями вцепился Артур, советуя, наставляя. А Ивар вспыхнул. В самом прямом смысле. Его аура загоралась сильнее, когда она была рядом. Этого просто нельзя было не заметить. Вся его похоть была направленна на неё. А она при всех своих нешуточных способностях, ведёт себя так, словно и не замечает его явный интерес. При желании, Ивар может закрыть своё биополе от наших сканирующих сил Ловцов, как и любой породистый демон. Но он этого не делает. Вполне вероятно, просто из уважения к нам. Ведь если ты пчела, собирающая нектар, всю жизнь порхаешь среди цветов, привлечённая их ароматом, то цветок без запаха – это, по крайней мере, стрёмно. Так вот, каждый Ловец – это пчела, а все остальные – цветы. Катерина – радиоактивная пчела-мутант. Она может различить самые тайные желания. Она взломает любой код. И при этом не понимает, что Ивар её практически сожрать готов? Ага. Как же.

   Я восхищаюсь ею. И правда – восхищаюсь. Едва ли она могла бы выжить среди нас, если бы не покровительство того же Артура и Ивара. Но теперь её способности превосходят всех других. И отчасти я понимаю, почему вокруг неё столько опекунов. Все они хотят видеть, кем она станет в итоге. Получают удовольствие от её развития. Должна признать, что и я тоже. Несмотря на то, что дико ревную, я не могу не признать её значимость в наших рядах. Катерина одна из немногих Ловцов, кто может работать непосредственно с Гончими. И похоже заворожена ими. Предводитель Гончих, Н’Гунн играет в этом не последнюю роль. Катерина все время ищет о них информацию, расспрашивает. И каким каким-то непостижимым образом может противостоять их нешуточному влиянию. Я читала, что рано или поздно Ловцы, после труда с Гончим впадают в безумие. Катерина, похоже, уникальна. Столько совестных заданий, а она по-прежнему мыслит здраво и упорядочено. Правда с охоты на колдунью в мире, где воплотился Рок, она вернулась другой. Как и Ивар. Как и Артур. Что-то произошло там такого, что оставило в их взглядах… шрамы что ли…

   Не то что бы нам давали лёгкие задания. Все мы отправлялись в большой мир, без гарантии возврата. Нам сказали, что задание было практически невыполнимо, а они справились. При этом столкнулись с абсолютной смертью. Не в понимании жизненного цикла. А в масштабах расщепления, полного уничтожения души, без возможности возродится вновь. И это оставило свой след. Я пыталась узнать подробности. Но они молчали. Не утверждаю, что они разительно изменились. Просто мне кажется, что какая-то часть их осталась там, и они никогда не смогут вернуть утраченное.

   Поток моих мыслей прерван, когда в столовую входит Катерина. Она похожа на женщину из социалистических плакатов, в которых речь идёт о прекрасном и светлом будущем. Средняя фигура, средний рост. Все в ней среднее. Только в глазах столько силы…! Такая, несмотря на свои скромные габариты… как там говорят? И коня на скаку остановит и в горящую избу войдёт? Так вот это про неё. Вместе с ней появляется Ева, создавая своей внешностью с Катериной резкий контраст. Ева утончённая, всем своим видом напоминает кошку. И двигается так же грациозно. Эдакая крупная, одомашненная рысь, вроде бы и ручная, но и способная загрызть, если что.

   Прямо сейчас, когда Ивар смотрит на Катерину, но она не достаточно близко, чтобы говорить с ним, фантазия демона выдаёт картинки того, что он хочет с ней сделать.  Причём все в подробностях, где, как именно, в какой позе и в каком ритме. Традиционного, скажем так, там весьма мало. Притом он прекрасно осознает, что эти его порномультики может видеть буквально каждый желающий из присутствующих здесь. И его это ни капли не смущает. Тот ещё извращенец. Быстро окидываю помещение и понимаю – не одна я тут такая, любительница подглядывать. Сложно кого-то винить. Ивар как ходячая энциклопедия по сексу. Много умеет демон, ох много! Начинаю распаляться. И поднимающаяся температура воздуха в нашей столовой этому только способствует. Виной тому демон – испытывая сильные эмоции, они меняют температуру вокруг себя, в зависимости от самой эмоции. Неприятные охлаждают, приятные – нагревают. Отчасти, это я и имела в виду, когда ранее написала, что Ивар вспыхнул. Становится ещё жарче, и я смотрю на Катерину, а она… Как ни в чем не бывало, улыбается Ивару, спокойна и хладнокровна. Тут все вокруг скоро кончать начнут, а она словно и не видит ничего. Как дура. Или, наоборот. Я ощутила ниточку в её сознании, едва заметную, но достаточно уловимую, что бы поймать. Потянула. И, кажется, я понимаю. Она боится Ивара, как огня. Боится до такой степени, что собственные желания запихнула далеко и запечатала. Если бы на меня смотрели таким вот затрахаю-до-смерти взглядом, я бы тоже боялась. Наверное. Смотрю на Ивара. Да, боялась бы. Ведь сможет. И сделает.

   Понимаю, что мне тут ловить нечего. Я хочу Ивара. Ивар хочет Катю. Катя хочет Н’Гунна, это я раньше уже успевала уловить в её мыслях, хотя и Гончий её пугает. А Н’Гунн… хрен его поймёт. Его тут нет.

   Встаю и направляюсь на выход. Настроение припаршивое. Надо дневник писать, а я только о том кто кого хочет и как. Катерина окликает меня по имени. Я рада, что мы помирились во время охоты за проклятой книгой. Но меньше всего мне сейчас хочется быть здесь и говорить вообще хоть с кем-то. Поэтому усердно делаю вид, что не слышу. И на этой волне плыву дальше.

   Внезапно передо мной видение. Ивар преграждает мне путь, а его ладонь ложиться на моё плечо. По коже бегут толпы мурашек. Если мои трусики до этого были мокрыми от самого его присутствия, то сейчас их хоть выжимай. Ну, нельзя же так, в конце концов!

   – Все хорошо? – Спрашивает он.

А я впилась взглядом в его широкую грудь и глаза поднять боюсь. Сознание вопит, что он проявил интерес. Что рука его на моем плече. Но это не те эмоции, которые мне нужны. Если встречусь с ним взглядом, то уйти не смогу. А я хочу уйти. Я устала от такой своей реакции на него. Я устала от своих чувств к нему. Больше не хочу и не могу вести себя, как потаскуха. Со скрипом  зубов, киваю, обхожу его. Он отпускает. Стараюсь не думать о том, смотрит ли он мне в след.

   Сейчас к себе, и холодный душ. Затем к Странникам. Буду просить хоть какое-то задание. Все равно. Лишь бы подальше от Ивара.

   Казалось, что этот день уже не мог стать хуже. Но разве не я говорю, что хрень либо обходит нас стороной, либо прижимает к стене и целует в засос? Печальное ха-ха.

   Я с размаху впечатываюсь в препятствие. Удерживаюсь на ногах, хорошо, что шла не слишком быстро. Поднимаю глаза. В том, что передо мной демон, не ни капли сомнения. Аура его пылает таким огнём, словно он сам – газовая горелка. При этом энергия вокруг него потрескивает электричеством. Не сильным. Таким, как бывает, когда снимаешь свитер из искусственной шерсти. Или волосы расчёсываешь, а они электризуются. Должно быть джинн. В демонах я так же хорошо разбираюсь, как Катерина в Гончих. Вот только это слабое электричество в его биополе сбивает с толку. У джиннов такого нет. Полукровка? Осматриваю его. Точно нет. Самый, что ни наесть чистокровный, породистый. Про себя хихикнула, что экземплярчик-то не менее трахабельный, чем Ивар. Ну, люблю я Высших, что ж тут поделаешь?

   Только Высшие относятся к нам, как и положено Высшим – пренебрежительно, с долей снисходительности. Что бы там не говорили, не станет представитель благородной родословной опускаться до Ловца. Воспитание у них такое. Должно быть, это и удерживает Ивара от того, чтобы утащить Катерину к себе и склонить к любви в извращённой форме. Гоню от себя мысль, насколько ещё его хватит. Во время близости демоны отдают часть своей силы. Чтобы попасть в койку к вот такому вот индивиду, как передо мной сейчас стоит, надо обладать какими-то особенными особенностями. Которых у меня нет. Это среди обычных людей я – королева выпускного бала. А тут я, как все. Самая обычная. И нет во мне ничего выдающегося.

   Незнакомец стоит спокойно, мысле-блоки, активны, ничего не могу о нем понять. Позволяет себя рассматривать.  Одет в голубую футболку, такого же цвета, как и его глаза, и в чёрные джинсы, такого же цвета, как и его волосы. Руки в карманах, лицо ничего не выражает. Только в глазах смешинки.

   Запоздало до меня доходит, что он читает мои мысли. Закрываюсь. Хотя он, скорее всего, уже узнал обо мне все, что хотел. Да и узнавать особо нечего.

   – Ты кто? – Спрашивает меня.

Уголки его губ подрагивают в намёке на улыбку. Красивые такие губы, должно быть, сладкие. Отдёргиваю себя. Стоим мы, значит, в коридоре одни. И я пялюсь на него, как дура. А ведь это неприлично, особенно если окажется, что он всё-таки джинн. Может быть, есть у них виды, о которых мне не известно?

   – Ловец я. – Отвечаю осипшим голосом.

То ли прикосновение Ивара на меня так действует, то ли я совсем пропащая, падкая на демонов беспутница. Вот только демонов я встречала не мало, больше сотни. И этот второй, вызвавший во мне такие эмоции.

   – А имя у тебя есть, Ловец?

Вот-вот он улыбнётся. А я мечтательно гадаю насколько красива его улыбка.

   – Мая я. – Шёпотом произношу.

Наверное, я мазохистка, раз до боли хочу тех, кто никогда не захочет меня.

   – И много “я” в твоём лексиконе?

И его губы растягиваются. Но это не улыбка. Это оскал. Настоящий, демонический. Меня отрезвляет. Чувство опасности, что до этого вопило на фоне сознания, выходит на передний план. В голове только одна мысль: “Бежать!”. И я бегу. Но не срываюсь с места, как испуганная лань, чтобы не спровоцировать хищника на погоню. В общении с демонами нельзя, отвлёкшись красотой и обаянием, забыть кто перед тобой на самом деле. Иначе будет поздно. Ведь ты – еда.

   Спокойно обхожу его. Он позволяет мне это сделать, поворачиваясь за мной, все с той же улыбкой зверя. Я иду дальше, борясь с чувством его прожигающего взгляда на моей спине.

   Только закрывшись в своей комнате, перевожу дух. Немного отдышавшись, и хорошо пораскинув мозгами, пришла к выводу, что я в безопасности. На территории Странников никакой демон бесчинствовать не станет. Не сожрёт он меня в моем же доме. Странники не позволят. Побрела в душ. Надо снять напряжение. Можно сейчас пойти к кому-то из парней. Но каждый раз, при этом я представляла Ивара. Это нужно прекратить. “Хватит” – сказала я себе. Если мечтать об Иваре, то только  наедине с самой собой. А потому, стоя под горячими струями воды, ласкаю себя пальцами. Я постоянно так делаю. Вспоминаю его. Сегодня должно быть проще, так как я помню прикосновение его ладони к моему плечу. Приятно обжигает. Я ускоряю движение руки, но долгожданная разрядка все не идёт. Переводя дух, иду на отчаянный шаг – вспоминаю незнакомца в коридоре. Его голубые глаза, как они должны выглядеть, когда он возбуждён.  Его сильное тело, рельефы мышц, что видны были под футболкой. И его хищную улыбку. Опасная улыбка, так мне понравилась… Я мгновенно кончаю, закусываю губу до крови, чтобы не застонать громко. Опускаюсь на колени, на пол душевой. Перед глазами темнота, усыпанная миллионами искр. И истерический смех. Мой смех. Я и в самом деле мазохистка.

   Оливия, как всегда, припёрлась не вовремя. Это у неё талант такой. Сидела и щебетала над ухом, пока я обдумывала судьбу этого дневника. Не отдам я его никому, после всего, что написала.

   – Что? – Переспросила я, когда Оливия подёргала меня за руку.

   – Пойдём говорю.

   – Куда?

   – За инструкциями к заданию.

О нет. Любое задание, любой сложности, в любую реальность. Но только не с Оливией. Она прожжёт мне все мозги своей болтовнёй. Ловец она, конечно, хороший, но говорит слишком много.

   – Давай без меня.

Я откинулась на подушку.

   – Ты меня хоть немного слушала?

Каюсь – не слушала вообще. Девушка обиженно надувает губы, но все же повторяет:

   – Гений сказал, что твоё участие обязательно. Без тебя не будет дела. А мне для опыта это очень нужно. Пожалуйста, Мая. Все равно давно уже никуда не выходила.

Это да, я в последнее время как-то засиделась дома. С неохотой встаю, бреду за ней, все ещё не понимая, кто там требует моего участия. Что ж, скоро выясним.

   В комнату для инструктажа мы с Оливией пришли первыми. Немного погодя пришёл Странник, и присоединилась Катерина. Совсем немного времени мне понадобилось, чтобы сложить дважды два. Задание для троих Ловцов. Ловец номер один – с радарами, достающими едва ли не в масштабах большого континента – это не я. Это Оливия. Ловец номер два – столь чувствительна, что сможет считать информацию с невоодушевлённых предметов, и это тоже не я. А вот Ловец номер три – это я! С криками “ура”, я в этой компании для баланса. Это значит, что я должна буду подстраховать Оливию и Катерину, если с их силами что-то пойдёт не так. И должна буду послужить батарейкой для тех, кто в этой команде выступает со стороны силы. И так, как выбор пал именно на меня, то это, скорее всего демоны… И кто тут требовал моего участия?

   Открывшаяся дверь дала мне ответ, ведь к нам вошёл тот самый незнакомый мне демон, который уже стал героем моих фантазий в душе. И тут пазлики в моей голове сложились в картинку. Едва удержалась от того, чтобы не треснуть себя по лбу! Гений потребовал моего участия. Конечно! Гений! Как же я раньше не догадалась? Я верно классифицировала его, как джинна. Слабый электрический разряд, заставил меня засомневаться. Гении настолько редко встречаться, что я и подумать не могла, что тот, на кого я так бесстыдно таращусь сейчас, не кто иной, как демон интеллекта! Ну, или джинн. Я так до сих пор и не поняла, чем демоны от джиннов отличаются.

   Он смотрит мне в глаза, а после на губы. И во взгляде его скользит понимание. Неужели он знает, что я делала, когда думала о нем?

   Заставляю себя оторвать глаза от секса на ножках. Пытаюсь найти спасение во взгляде Странника. Эксианн, мой наставник, поясняющий нам наше задание, всегда понимает меня. Отрекаюсь от всего, впившись взглядом в его рыбьи глаза. Эксианн жестом указывает в сторону гения, коротко бросив:

   – Это гений. Имя Саид. Будет сопровождать и охранять вас.

   А дальше все идёт как обычно. Наше задание: найти и освободить одного высокопоставленного ифрита. Который, порабощён неким колдуном, с целью захвата власти. Такого произвола мы допустить не можем. Операцию нужно провести максимально скрытно, чтобы своими действиями не запустить цепную реакцию и не спровоцировать войну между джиннами и колдунами. Сами ифриты, не рискуют вмешаться по той же причине. Потому и обратились к Странникам. И в качестве своего представителя отправили Саида. Сомневаюсь, что гений работает на них. Скорее преследует свои собственные цели.

   Эксианн распределил наши роли именно так, как я и догадывалась. На этом инструктаж был закончен. Мы получили краткую информацию о мире, куда нам предстоит отправиться. Но когда я собралась покинуть комнату, Странник громкого и в голос попросил меня задержаться. Он подождал пока мы останется одни и, сложив руки в замок перед собой, спросил:

   – Мая, ты уже встречалась с Саидом раньше?

   – Да. – Что тут скрывать? – Я наткнулась на него в коридоре, на пути из столовой в свою комнату.

   – Он прикасался к тебе?

   – Нет.

   – Пытался?

   – Нет.

   – А ты к нему?

   – Нет. – Я нахмурилась. – К чему допрос?

   – Допрос к тому, что я не хочу лезть к тебе в голову и копаться в твоих эротических мыслях, так как они не для меня.

Я покраснела. Когда-то давно, когда я была новичком и проходила обучение, именно такие фантазии у меня были по отношению к Эксианну. Мне показалось или в его словах прозвучал укор?

   – Я не хочу давать тебе повод для иллюзий. – Продолжил Странник. – В этой операции ты не нужна. Саид потребовал тебя для личного пользования, в качестве оплаты за его услуги.

   – Личного пользования? – У меня в голове тут же возникли самые пошлые картинки на эту тему. Хорошо, что он не стал говорить этого при всех.

   – Он будет питаться тобой, сколько захочет и как захочет, все время, пока миссия не будет завершена. – Пояснил мне Эксианн. – Поскольку ты пришла сейчас, то согласна. Ты согласна?

   – Что такого-то? – Я пожала плечами.  – Мне не в первый раз демонов кормить.

   – Тут все не так, как раньше. Он может склонить тебя на более тесный контакт. – От этих слов у меня в животе опять заныло. – Сможет манипулировать тобой. Боюсь, именно это он и намерен сделать.

Как бы мне все это сейчас хотелось перевести в юмор. Но Странники не шутят. Они не умеют.

   – Он Высокого ранга? – Не то чтобы мне это требовалось, но переспросить стоило.

Странник кивнул.

   – Значит, не станет. – Я улыбнулась, словно сказала очевидное. А ведь так оно и было. Разве что… – Он принц?

   – Да, Мая.

Меня бросило в холодный пот. Знаменитые принцы демонов. Эдакие капризные дети, которым можно все. Они словно рождены нарушать правила. Им прощают любые выходки. Даже Странники.

   – Есть же Катерина и Оливия. Их эмоции повкуснее будут, я думаю… Зачем ему я?

   – Должно быть, его привлекла твоя нерастраченная энергия. Сексуальная. – Он промолчал – Могу помочь тебе с этим.

   – Правильно ли я понимаю тебя сейчас?  – Мне понадобилась минута, чтобы озвучить свой вопрос. – Ты мне секс предлагаешь?

Эксианн кивнул и уточнил:

   – Оральный.

Ох, ты ж, грёбаные звёздочки! Я издала нервный смешок.

   – То есть, когда я буквально плавала у твоих ног, ты сказал мне, – я постаралась изобразить его холодное выражение лица, – “не положено”. А теперь сам предлагаешь? После того, как мной заинтересовался кто-то, равный тебе, я вдруг стала и тебе интересна? Или погоди, – я сощурилась, – ты одолжение мне делаешь?

Его лицо тронула гримаса злобы.

   – Ты не понимаешь всей сути его к тебе интереса.

Уточнять у Странника всю суть интереса Саида мне совершенно не хотелось. Я предпочитаю получать информацию от первоисточника. Чем непременно и займусь во время выполнения работы.

   – Ты так заботишься обо мне, что зная все нюансы, отправляешь меня на это задание наставник?

Я добилась того, чего не могла добиться даже во время обучения – хоть какой-то реакции от Эксианна. Сейчас он закипал. Вот-вот и дым из ушей пойдёт.

   – Я должен принять решение вместо тебя? Этого ты хочешь?

   – Решение уже принято. – Холодно отрезала. – Я выполню свой долг, как всегда.

   – Он может забрать тебя навсегда.

   – Не заберёт.

Кажется, Странник немного успокоился. Мы, некоторое время стояли молча, сверля друг друга взглядами.

   – Если это все, наставник, то позволь мне уйти.

Он кивнул, дав согласие. Уже когда я закрывала за собой дверь, услышала его мысль в своей голове: “Ты всегда была мне интересна. Я поступал глупо, отказывая себе в удовольствии, которое мог бы тебе доставить”.

   Уже оказавшись у себя, я начала разгребать весь тот ком, что на меня навалился. Сперва, ко мне прикоснулся демон Хаоса, а ведь раньше даже в мою сторону не смотрел. Потом, заинтересовался гений, и ему хватило нескольких минут, чтобы напрямую потребовать меня у Странников в качестве личной батарейки. А после, вишенкой на торте, стало предложение орального секса от Странника. Ну и денёк! Если так пойдёт дальше, то у меня расплавятся мозги. Хоть я и Ловец, но я же человек. У нас все просто. Да-да или нет-нет. Мне не понять всех замысловатых хитросплетений, строящихся высшими умами. Да и надо ли оно мне? Если Саид захочет секса со мной, что ему помешает меня склонить? Насиловать точно не станет. Но вот соблазнить – легко! Даже если бы я не хотела его, а я хочу, то я не смогу ему противостоять. Не такая стойкая, как Катерина. Как она вообще выдерживает этот напор Ивара с одной стороны и Н’Гунна – с другой? А ведь эти оба кружат вокруг неё, как голодные хищники, кем они по сути  и являются. И уже достаточно давно. А у меня всего один такой день, и я уже хочу сквозь землю провалиться. И что собственно плохого в том, чтобы побыть любовницей гения? Совмещу приятное с полезным, так сказать. И вопреки страху Эксианна, не возьмёт меня с собой Саид. Я совершенно заурядная личность. Так, поиграет, чтобы скучно не было и помашет ручкой на прощание. И я уж точно не буду тешить себя мечтами о продолжении. Хватит, надоело.

   Саид привёл нас троих прямо в свой дом. Трёхэтажный особняк стоял немного поодаль селения. Мы прибыли рано утром. Розовое солнце уже нещадно жгло, нагревая воздух. Стоя практически на берегу моря, которое в свете розовых лучей казалось сиреневым, особняк, сложенный из белого камня, был великолепен. В том же розовом свете, он казался цвета моей жвачки, которую я сейчас нервно чавкала. То, что камень этот белый, я поняла лишь, когда мы зашли внутрь и я увидела стены, куда не проникали солнечные лучи.  Полы из того же камня, что и стены, усланы коврами. Вся мебель тоже была из камня, но уже тёмно-синего цвета. Слуги, вышедшие нас встречать, уволокли наш нехитрый багаж вверх по лестнице

   – Вам следует отдохнуть. – Сказал радушный хозяин и увлёк нас вслед за прислугой, на второй этаж. Он показал комнаты Катерине, а потом и Оливии. К слову, комнаты эти были рядом. Когда же моей подле не оказалось, я уже все поняла. Девочки настороженно на нас посмотрели.

   – Все в порядке. – Заверил Саид. – Отдохнёте, и я покажу вам дом. В это время суток у нас слишком жарко.

   Я читала, что утро в этом мире было просто таки несносным из-за жары. Вдвоём мы поднялись на третий этаж и оказались в хозяйской спальне. Ну, кто бы сомневался.

   – Это моя спальня. – Констатировал гений и улыбнулся мне. Но уже не той хищной улыбкой. А обычной, почти человеческой. – Ты будешь спать со мной.

   – Я бы могла и с кем-то из девочек…

   – Не можешь. – Отрезал он. – Ты знаешь свою роль.

Он направился в мою сторону. Я хмыкнула и сбросила платье к ногам, оставаясь лишь в нижнем белье и балетках. Гений резко остановился. Его глаза расширились, осматривая меня с головы до ног.

Купить (продолжение)

Кто такие демоны и откуда они приходят.

История третья.

Метели, в них тени и серебряная булава.

   Последние солнечные лучи целовали вершины зданий мегаполиса. Вечерние сумерки медленно, но неумолимо спускались на землю. Поодинокие прохожие спешили домой, кто-то даже бежал, не желая, чтобы темнота застала на улице. Становилось всё тише, шум города постепенно таял. Несмотря на прекрасный летний вечер, люди закрывались в своих жилищах, плотно затворяя ставни на окнах. Это самое тихое время суток, когда одни отправлялись спать, а другие ещё не проснулись. Улицы зажигали свои огни, разгоняя темноту вокруг. На короткий период покой охватывал город Нифелем, замирали пустые улицы. Но стоило лишь ночи вступить в свои права, и мегаполис вновь оживал.

   Просыпались другие. Открывались заведения, заманивая посетителей аппетитными запахами и приятной музыкой. Это были другие заведения. Для других. Можно было бы жить отдельно, но зачем, когда строгие законы позволяют делить один город практически без потерь с обеих сторон. Потери были потому, что были и те, кто не следовал законам. Всегда будут те, кто не согласен. Нифелем, как огромная мясорубка перемалывал тех, кто пытался что-то изменить. Лишь немногие, рискнувшие нарушить правила, оставались в живых. Но и счастливчики понимали, что лишь единожды оступившись, станут жертвой вечно голодным богам.

   Выбора у неё не было. Учтивые хозяева просили её остаться в доме, а не таиться в переулке, в надежде выжить. Впереди была страшная ночь, но она была уверенна, что всё получится. У неё была миссия, которую она не могла провалить. Ведь если провалит, то обратной дороги может и не быть.

   Беззвучной тенью она стояла у дома, ожидая, когда тот, кто обещал помочь, заберёт её туда, где будет хоть какое-то подобие безопасности. Но минуты убегали безвозвратно, а тот, кого она ждала, не появлялся. Ева подняла голову, силясь прочитать надпись на табличке на стене угла дома. “Улица Коссова, дом пятый” – прочитала она в уме, убедившись, что сейчас именно там, где назначено. Автомобиль, сверкнул фарами и въехал во двор. Она спряталась в тени, надеясь, что её не заметили. Девушка не видела, но слышала, как из авто кто-то вышел и тихо позвал её по имени. Облегчённо выдохнув, выступила на свет. Тёмный силуэт на фоне яркого света фар махнул ей рукой, жестом торопя, и Ева в несколько широких прыжков преодолела расстояние.

   – В машину, – коротко заключил он, и девушка безропотно подчинилась. Усевшись на сидение рядом с водителем, она немного расслабилась. Мотор заурчал и авто понесло двоих по улице. Не спеша, не стараясь обогнать время.

   – Ты опоздал. – Укорила она.

   – Извини. – Виновато покосился он.

Дальше ехали молча. Каждый перебирал собственные мысли, минуя  улицу за улицей. Остановились лишь у двери чёрного входа ночного клуба.

   – Серьёзно? – Удивлённо спросила Ева.

   – А ты как думала? – Он натянуто улыбнулся.

Оставив авто на стоянке для персонала, они быстрыми шагами направились к двум охранникам, маячащим у двери.

   – Николай! – Один из громил в приветствии сгрёб мужчину в охапку.

Другой же держался поодаль, настороженно приглядываясь к нежданным гостям. Особенно к Еве.

    – Твой босс ждёт нас. – Николай освободился от медвежьих объятий и поправил костюм.

   – У меня такой информации нет. – Воспротивился крепыш. – Кто твоя спутница?

   – Я не имею права разглашать это. – Николай напустил на себя деловой вид.

Ева понимала, что он сильно нервничает.

   – Ты нас впустишь или мне самому позвонить?

“Угрожает. – Подумала Ева. – Это плохо”.

   – Звони. – Охранник спокойно пожал плечами.

Николай достал телефон из кармана брюк и немного покопавшись, набрал нужный номер.

   – Это Николай. Я прошу прощения, что мне при… – Он побледнел. – Да, конечно. – И нажал отбой.

Мужчина перепугано возрился на охранника. Тот лишь широко улыбнулся, обнажая ряд белоснежных зубов, в обрамлении острых, как бритва клыков. В том, что такие, острее скальпеля, Ева неоднократно убеждалась лично.

   – А теперь входите. – Громила услужливо открыл перед ними дверь.

И они вошли. Дверь за ними захлопнулась. Теперь обратной дороги нет.

   Узкий слабо освещённый коридор повёл их вниз по ступеням к ещё одной двери. Распахнув её, они очутились в помещении с несколькими дверями. Со знанием нужного направления, Николай нажал на ручку одной из них. Перед глазами Евы открылась неприятная для неё картина, которая была привычной для этого мира. На диване полулёжа сидел мужчина в широких штанах и с голым торсом. Это тело красивое и мускулистое было не подвижным. Бледная кожа делала его подобным статуе, только глаза, блестящие холодным голубым светом, выдавали в нём живое существо. У его ног на полу лежала худенькая, молоденькая девушка. Из одежды, на ней был только ошейник на шее. При гостях она привстала и выгнула спину, потеревшись о ногу своего хозяина, как кошка.

   – Оставь нас. – Приказал он ей, и она встав, обиженно выпучивая губы, удалилась.

   – Прошу меня простить… – Опять начал Николай, но хозяин жестом остановил его.

И так же жестом пригласил присесть. Оба не званных посетителя подчинились немому приказу. И к смятению Евы, хозяин не позволил ей сесть подальше, за Николаем. С интересом оценивая её, жестом поманил к себе. Сейчас была не та ситуация, чтобы возражать. Как Ева и полагала, их тут уже ждали. Хозяин приблизился к ней, откинул капюшон с её головы, освобождая водопад кудрявых светло-русых волос. “Надо было завязать их” – запоздало решила Ева, видя, что её волосы понравились. Если так пойдёт и дальше, то может случиться так, что она и не выйдет отсюда.

   – Господин, – попытался вклиниться Николай, – это Ева.

   – Я знаю кто она. – Тихим голосом прошелестел хозяин, даже не удостоив Николая взглядом.

Его пальцы распутали узелок плаща на шее Евы, касаясь кожи, от чего она вздрогнула. Ещё мгновение и податливая ткань сползла по её плечам. Ева одета была максимально просто – футболка и штаны.

   – Господин… – Николай предпринял ещё попытку.

Ответом была поднятая вверх рука, приказывая молчать.

   – Боишься меня, Ева? – Хозяин наконец прекратил разглядывать её и посмотрел в глаза.

С трудом она нашла в себе силы кивнуть.

   – Не бойся. – Он отстранился, но по взгляду его Ева понимала, что он чувствует ложь. – Со мной ты в безопасности. – Прибавил, едва улыбнувшись. – Пока что.

   – Итак, Николай, – хозяин повернул голову к мужчине, и Ева невольно залюбовалась напрягшимися мышцами на его шее. – Ты решил обманным путём попасть в это помещение сам и привести с собой девушку… Признаюсь, я искренне надеюсь, что ты просто хотел меня удивить.

Николай, бледный, точно мертвец, сидел не двигаясь, смотря перепуганными глазами на своего босса.

   – Удивить… Да, я хотел удивить… – Залепетал Николай. – Она хотела поговорить с Вами…

   – У тебя не получилось. – Отрезал хозяин. – Я знал, что ты приведёшь её ещё до того, как она села в твоё авто, у пятого дома, на улице Коссова. Ровно как и то, зачем она здесь.

Он повернулся к Еве.

   – Я подумала, что лучше прийти сразу к Вам.

   – Ты приняла мудрое решение. – Он слегка улыбнулся. – Что нельзя сказать о тебе, Николай.

   – Не вините его. – Заступилась Ева. – Он выполнял мою просьбу.

   – Ты рискуешь жизнью, споря со мной. И все это для человека, которого едва знаешь.

Босс Николая подхватил локон волос Евы и разглядывал так, словно это было важнее судьбы его подчинённого.

   – Ступай, Николай. – Сказал он наконец. – Что с тобой делать я решу позже.

Николай торопливо поднялся и попятился к двери, кланяясь на ходу. Он не успел закрыть дверь, как в проёме, будто из неоткуда возникла женская фигура.

   – Холлор, – обратился к ней хозяин, все ещё перебирая пряди волос Евы. – Организуй выпивки и закусок для моей гостьи.

Холлор склонила голову в почтении и плотно закрыла за собой дверь.

   – Господин… – Ева решилась нарушить молчание.

   – Я не твой Господин. – Резко прервал он, оставляя в покое её волосы и отклоняясь. – Уверен, моё имя тебе известно.

   – Варриэн. – Выговорила  Ева. – Так как Вы знаете цель моего пребывания здесь, то может быть просто назовёте свою цену?

   – А тебе есть что предложить? – Насмешливо приподнял бровь. – Можешь дать что-то, чего у меня нет? 

   – Просто назовите цену и я подумаю. – Процедила Ева сквозь зубы.

   – Ты пытаешься мне дерзить? – На мгновение он широко улыбнулся.

Обычной реакцией на эту улыбку был страх. Но Ева не шелохнулась. Это вызвало у Варриэна интерес. Слабый, и едва ощутимый, но всё-таки…

   – Я хочу договориться. – Сказала девушка ровным голосом.

Она сидела, вытянувшись струной, сложив руки на коленях.

   – Почему ты решила, что я стану тебе помогать?

   – Потому, что Вы можете. – Ева пожала плечами. – Я обращаюсь к Вам, как авторитету в этом городе. Но если Вы не станете мне содействовать, то я трачу время впустую. Прошу прощения…

Ева встала, чтобы уйти, но её остановили.

   – Сядь. – Сказал он мягко, но голос его был холоден, как лёд.

Ева не стала искушать судьбу и медленно опустилась на диван.

   – Если я посодействую в твоих изысканиях, ты угостишь меня?

Видя, что собеседница не понимает его, Варриэн протянул руку к её шее. Единым прикосновением он нащупал на её коже бьющийся сосуд и слегка нажал. Ева сконфузилась, но отстраняться не стала.

   – Это исключено…

   – Твои предшественники были посговорчивее. – Со вздохом он убрал руку.

   – И все они мертвы. – Напомнила она.

   – И то верно. – Согласился Варриэн. – И ты решила, что тебе удастся выжить?

   – Я не решила. – Призналась она. – Я просто делаю то, что должна.

Дверь открылась. В комнату внесли тяжёлый, но не большой круглый стол. На него взгромоздили поднос с фруктами и графин с красным напитком. Так же молча, как и зашли, прислужники покинули помещение.

   – Ты знаешь, почему Странники так боятся отправлять вас к нам? – Спросил он, не глядя на неё. – Знаешь, почему Ловцы погибают в Нифелеме?

   – Потому, что тут опасно? – Предположила Ева.

   – Потому, что этот мир контролируют представители моей расы. – Пояснил Варриэн. – А для нас кровь Ловцов подобна нектару. Так что ты, милая, деликатес. Ловцами становятся только те, у которых есть определённые способности. И вот из-за этих способностей твоя кровь отличается от крови обычных людей. Ты меня понимаешь? – Он посмотрел на неё. Дождался кивка и продолжил: – Ты, конечно, сильнее и быстрее человека, но если я решу испить тебя против твоей воли, то сделаю это, и ты не сможешь мне помешать. Не помогут тебе даже зачарованные клинки, которые ты прячешь за спиной. – Ева подавила в себе желание проверить на месте ли оружие. – Заключая со мной договор, ты должна понимать возможность такого исхода. Ведь благодаря своим навыкам, ты знаешь о чем я думаю, что чувствую и чего жажду.

   Он повернулся к ней и одной рукой взял за шею, поглаживая и удерживая. Другая же его рука скользнула по её ноге выше колена. Ева с силой сжала ноги, но его это не остановило. Казалось, для него нет ничего легче, чем сейчас с силой раздвигать ей ноги,  преодолевая давление её мышц, поглаживая её по внутренней стороне бедра. Ева поймала себя на мысли, что никогда и представить не могла, что насильственные действия могут быть столь мягкими и нежными. Она с трудом отогнала от себя эти умозаключения и, взявшись за его руку, та, что удерживала её за шею обеими своими, попыталась освободиться. Не получилось. Его пальцы крепко сжимали её горло, но не причиняли боли. Она должна была освободиться до того, как он решит её испить. Но пытаться вырваться можно было даже не начинать. Девушка на собственном опыте знала, на сколько может быть силён Варриэн. Одно неловкое движение и у неё треснут кости, а кожа порвётся под давлением пальцев, проникая в мышечные ткани, как в тёплое масло.

   В дверь тихонько поскреблись. И к облегчению Евы, Варриэн отпусти её. Ева отсела дальше, пытаясь отдышаться. Варриэн лишь скользнул по ней боковым зрением и еле заметно хмыкнул, после чего всё своё внимание обратил на вошедшую женщину. Она была одета в строгие чёрные брюки и белую блузу с длинными рукавами. Волосы яркого малинового цвета, уложенные в высокий хвост, выглядели ещё более броско на фоне её одежды. Ева узнала её. Не было никого в Нифелеме, кто бы не знал эту женщину.

   – Мавэй. – Поприветствовал её хозяин.

   – Я думала ты уже одет. – Она не обратила ни малейшего внимания на тяжело дышащую девушку. – К тебе вот-вот заявятся дипломаты Валени. – Она упёрлась руками в бока.

   – Я и забыл о них. – Варриэн примирительно улыбнулся. – Дай мне пару минут.

Мавэй кивнула и удалилась.

   – Теперь ты можешь уйти. – Бросил Варриэн через плечо и встал.

   – Вы не поможете мне? – Ева ещё таила надежду.

   – Как мы уже выяснили, тебе нечего предложить взамен. А я благотворительностью не занимаюсь. – Он открыл дверь и на мгновение застыл. – Этой ночью тебя никто не тронет, потому что на тебе мой запах. Так что спокойно уходи.

И он ушёл, оставив дверь открытой.

   Остаток ночи Ева провела на лавочке в парке. Понимая, что никаких тонизирующих напитков в это время суток ей не сыскать, она изо всех сил старалась не уснуть. Ночные жители Нифелема проходили мимо, гуляли, общались между собой. Еву же они обходили стороной, хоть и поглядывали на неё. Тысяча голодных глаз оценивающе её осматривали, сверкали в темноте хищными огоньками. Должно быть, в ней они видели фаворитку правителя города, раз на ней был его запах, что не удивительно, ведь он прикасался к ней не единожды. “Практически облапал, – злобно думала Ева. – Совсем обнаглел от власти!”. Она не хотела представлять, что было бы, если бы Мавэй не прервала их уединение. Еве было ясно, что именно это её и спасло. В тоже время она теперь была ещё дальше от своей цели, чем до этого.

   К рассвету Ева пришла к выводу, что, возможно, вмешательство отдых Варриэна его первой помощницы, скорее помешало. Ведь тогда, вероятно, он не отказал бы ей в помощи.

   Хэйри встретили её с восторгом. Они не ожидали, что девушка сможет пережить ночь. Любой человек, находящийся ночью вне своего дома, рисковал стать обедом.

   Нифелем – это город контрастов. Днём в нем жили люди. Активно занимались своей деятельностью. Трудились на производствах и офисах. Торговали в бутиках и на рынках. Дети ходили в детские садики и школы. Но когда день подходил к завершению, все они закрывались в своих укреплённых домах. А город продолжал жить уже для других его обитателей. Вампиры всех видов и мастей стекались в Нифелем, и подобные ему мегаполисы, которых в этом мире было не мало. Но лишь в Нифелеме были Хэйри — смертные, помогающие Странникам в их нелёгкой миссии. Это одна из причин, почему Еву отправили именно в этот мегаполис. Но не главная.

   Днём в этом городе для Евы были открыты все двери. Но ночью, она превращалась в добычу, как и любой другой человек. Были конечно и посредники. Вроде Николая, которые служили связными между двумя расами. Ева успела изучить краткую историю этого мира. Устав от кровопролитных войн, люди и вампиры заключили мирный договор. Они совместными усилиями воздвигли города и поделили сутки поровну. Согласно договорённостям, вампиры оказывали людям помощь там, где требовался тяжёлый физический труд, усовершенствовали медицину. Неоспоримым был вклад вампиров в озеленение планеты после военной разрухи. Высшие вампиры имеют власть над растениями, и применение их способностей позволяло выращивать урожаи три раза в год, с минимальными вложениями. Взамен, люди четыре раза в год выплачивали кровавую дань. В зависимости от количества населения, проживающего в том или ином городе, определённое количество людей шло на убой. В первую очередь, это были преступники, что помогло искоренить этот вид деятельности в человеческом обществе. А потом таковых стало не хватать и четыре раза в год каждый гражданин проходил ряд испытаний, тестов, по которым правящая верхушка оценивала, на сколько он достоин жить дальше. Эта жестокость была ценой за мир и безопасность человеческой расы. Ведь какие бы защитные сооружения не воздвигали бы люди, всегда находились вампиры, способные их обойти или разрушить.

   Варриэн же один из тех, кого называют Гурии, вампирская элита, по легенде первые из творений своего кровавого бога. Именно он — основная причина, по которой она отправилась именно в этот город. Если кто-то и сможет помочь Еве, то только он. А без благословения правителя Нифелема, выполнить задание можно даже не пробовать.

   Выспавшись в течение дня, и отдохнув ближе к вечеру, Ева стала мозговать о своих дальнейших действиях. Где и как искать артефакт она не представляла. Без помощи Варриэна это задание становилось практически не выполнимым. Она уже ругала себя, что не приняла его условий. “Что с того, если бы я дала ему выпить своей крови? – Думала она. – Некоторые Ловцы идут и на более низкие поступки раде цели”. Окончательно утвердившись в своём решении, Ева попыталась связаться с Николаем. Его номер не отвечал, и Ева загрузла. Искать другого посредника, согласившегося ей помощь, было проблемой. Решаемой конечно, но занимающей время. Уже на закате, когда приютившие её Хэйри собирались закрывать ставни, раздался звонок. Звонил Николай. Девушка ответила:

   – Николай, здравствуй. Надеюсь, у тебя все хорошо?

   – У него всё в порядке. – Ответил мне женский голос. – Это Мавэй. Чем обязаны твоему звонку, Ева?

Ева в нерешительности застыла. На другом конце связи послышался смешок.

   – Ты язык проглотила или словарный запас иссяк? – Мавэй явно веселилась. – Ты Николаю звонила зачем? Просто что бы узнать как у него дела?

   – Да… – Прошептала Ева.

   – Угу. Значит к нам ты не собиралась?

   – Собиралась…

   – Передумала?

   – Нет…

   – Прекрасно. – Почти пропела вампирша. – В окно посмотри.

Ева послушно подошла к окну. У одной из припаркованных машин стоял мужчина. Человек смотрел на окна, в одном из которых стояла сейчас Ева.

   – Видишь свой экипаж?

   – Вижу.

   – Ждём.

И раздались короткие гудки.

   Не раздумывая, Ева приняла душ и выскочила из дома во двор. Шофёр молча открыл ей заднюю дверь авто и она умостилась. Её привезли на ту же стоянку, что и Николай прошлой ночью. Охранники с каменными лицами запустили внутрь, где Ева очутилась в том же коридоре. Без труда найдя нужную дверь, девушка распахнула её и остолбенела. Перед ней предстала уже новая картина, нежели вчера. Дивана не было. Вместо него стояла огромная круглая кровать, не менее шести метров в диаметре, застелена чёрной шёлковой простынью. На поверхности кровати, в самых развратных позах, которые Ева только могла представить, возлежали три обнажённые женщины, предоставляя любому вошедшему возможность лицезреть свои прелести. Ева смотрела на них разинув рот, а они в ответ с интересом разглядывали её. Все три женщины были людьми, о чём свидетельствовали укусы на их телах. Обстановку разрядила Мавэй, шепнув на ухо Еве:

   – Ну привет.

Ева повернулась к ней, не вздрогнув, Мавэй с удивлением посмотрела на неё и сказала:

   – Пойдём.

Ева послушно последовала за ней. Коридоры были столь похожими друг на друга, что Еве уже начинало казаться, что они ходят кругами. Они поднимались вверх по лестницам и спускались вниз. Одна и та же отделка стен и полов уже начала давить Еве на глаза. Она даже стала думать, что Мавэй нарочно водит её, что бы запутать или измотать. Когда Ловец уже стала закипать, Мавэй остановилась у одной из дверей и жестом пропустила Еву вперёд.

   – Если что – кричи. – Мавэй подмигнула ей с насмешкой и отправилась восвояси.

   Ева поскреблась в дверь, так как накануне ночью это делала Мавэй. Если хочешь завоевать чьё-то расположение, то самый верный способ – перенимать привычки тех, кто это расположение уже завоевал. Девушка оказалась в просторном кабинете, с холодным каменным полом. У стен стояли книжные шкафы с открытыми полками, на которых были аккуратно выставлены книги. Напротив двери находился стол, на котором стояла бутылка и два бокала. Варриэн застыл спиной к Еве и смотрел в окно.

   – Никогда больше не делай так. – Сказал он вместо приветствия. – Только Мавэй позволено царапаться ко мне.

   – Хорошо.

Ева ступила несколько шагов вперёд. Он повернулся к ней. На нем были чёрные брюки классического покроя и белая рубашка с длинными рукавами. Такой же стиль, как и его помощницы. “Или это Мавэй копирует его стиль.” – Подумала Ева. Кивком Варриэн указал на стул и Ева села на него.

   – Говори. – Сказал он, усаживаясь за столом напротив.

   – Я хорошо обдумала Вашу цену и готова её заплатить.

   – Правда? – Хозяин улыбнулся.

   – Только с двумя условиями. А именно: я не должна от этого умереть и расчёт только после того, как мы найдём артефакт. Или убедившись, что его нет в этом мире, информацию, где его искать.

   – Всё обдумала, да? – Его улыбка была насмешкой. – Это предложение актуальным было только вчера.

Ева смотрела на него непонимающе.

   –  Ты заставила меня ждать. А значит, тебе нужно предложить кое-что ещё.

   – Например?

Купить (продолжение)

Кто такие демоны и откуда они приходят.

История вторая.

Проклятая книга.

— Эй, дрыщ!

При звуках этого голоса я втянул голову в плечи и посеменил быстрее.

— Стой, дрыщара! Разговор есть!

А я так надеялся, что он меня не заметит. Дима, рослый и широкий в плечах одноклассник, стал моим проклятием с того дня, как его перевели в нашу школу. Уже три года он активно изобретал все более искусные способы измывательств и не только надо мной. Но я, как он сам говорил, был его самой любимой девочкой для битья. Он унижал меня словесно, постоянно подтрунивал, иногда давал поджопники и подзатыльники. Правда, никому другому подобных действий в отношении меня не позволял. Порой даже защищал от других ребят, говоря при этом, что только он может унижать меня. И хоть случалось, что я бывал ему благодарен за защиту, его издевательства оказались самым мучительным, что мне когда-либо доводилось переживать.

Потом Дима, не особо успевающий в науках, придумал новый способ пытки, который, по его мнению, был самым-самым, а я же от этого только испытал облегчение. Лучше делать вместо него домашние задания и писать рефераты, чем получать обидные прозвища и отстирывать плевки с одежды. Да и мог ли я отказать? Едва ли кто-то из учеников мог противостоять ему, даже многие из старшеклассников не хотели ему перечить. А учителя и управленческий состав школы считали, что у Димы просто очень сложный переходной период, что у него ломается характер и прочее, чему основной причиной были влияние его родителей и их деньги. Таким образом Дима, утвердившись в безнаказанности, продолжал вести себя как законченный говнюк. Что же до меня, то я самый обычный школьник, выделяющийся из серой массы учащихся разве что отличными оценками. Да и как вообще в наше время можно хоть чего-то не знать, когда любой ответ запросто получаешь, лишь сказав: «Окей, Гугл…»

Мама умерла, так и не поборов рак, на лечение которого у нас ушли все накопления, и завещав мне кучу старинных книг, квартиру, которую я не мог продать, и шкаф, что достался ей от деда. Благо была тётя Вита, мамина сестра, удачно вышедшая замуж и оформившая надо мной опеку. Имелись у неё и свои три сына, но она все же выделила для меня в их пятикомнатной квартире уголок. Эта спальня была обставлена новой мебелью и снабжена компьютером, но не столько для меня, сколько для работников социальных служб, которые иногда наведывались к ней после смерти мамы. В такие дни я после школы сразу шёл к ней, всем своим видом изображая, что живу именно там. На деле тётя Вита позволила мне остаться в своей школе и в своей квартире, полностью оплачивая все счёта. Так хотела мама, которая все время мне напоминала, что я не должен жить в другом месте, и старинный шкаф в одной из комнат ни в коем случае нельзя двигать, даже делая ремонт. Я слушал её и соглашался, стараясь не напрягать расспросами, к тому же мама сказала, что в рукописях, хранящихся в этом шкафу, найдутся ответы на все мои вопросы. Я обещал ей все прочитать. А ночами плакал, понимая, что время, проведенное мной с самым дорогим человеком, подходит к концу.

Похоронив маму, я честно попытался прочесть труды своих предков, нацарапанные чернилами на хрупкой бумаге. Но так до сих пор не дочитал ни одного. Причина в том, что там была какая-то ахинея про демонов и другие измерения.

— Ух ты ж, дрыщ! — Дима догнал меня, хватив за ворот, как провинившегося котёнка, и встряхнул. Впрочем, по сравнению с ним я и был котёнком.

— Ты куда ж так спешишь, что я еле догнал? — Дима расхохотался и больно ткнул меня пальцем под ребро. — Зову, зову, а ты все бежишь.

Я потупил взгляд, решив благоразумным промолчать. Впрочем, как и всегда.

— Там завтра реферат по литературе надо сдавать, — продолжил он, уже отпустив меня. — Надеюсь, ты уже все сделал?

— Я ещё и себе не сделал, — тихо сказал я.

— Ты себе можешь и не делать, мне все равно. А мне обязан, понял? Не то… — Он недвусмысленно подсунул мне кулак под нос. Раньше он никогда меня не бил, раздавал только толчки, подзатыльники, пинки, но часто грозился.

— Я сделаю, — просто ответил я, вызвав на лице своего мучителя одобрение.

— Тогда до завтра. — Он по-дружески хлопнул меня по плечу, отчего я едва не стал ниже на полметра, прогнувшись под тяжестью руки.

Он ушёл. А я испытал облегчение и быстрым шагом направился домой.       

Оказавшись в безопасности своего жилища, быстро пообедал борщом, сваренным мной вчера, и твёрдо вознамерился написать рефераты сначала Диме, а потом себе. Не хотелось мне испытать всю силу удара его кулака. Но стоило загрузить компьютер и подключить телефон к интернету, как на мониторах тут же возникло уже до боли знакомое сообщение белыми буквами на фоне красного квадрата, которое гласило: «Открой портал».

   Такие фразы приходили мне уже вот целую неделю, мешали сосредоточиться на учёбе и были основной причиной того, что рефераты до сих пор не готовы. Приказ открыть портал приходил мне во всех социальных сетях, падал на электронную почту, высвечивался на моих мониторах. Блокировки и чёрные списки не помогали, и я не мог отследить, кто мне их шлет, так как приходили они с разных адресов и номеров, от разных пользователей.

Все попытки сделать скриншот или фото такого сообщения не увенчались успехом, те просто не сохранялись. Сперва я думал, что это чей-то розыгрыш. Но кто мог так шутить и ради чего? Друзей у меня нет, я типичный одиночка. В школе со мной не стремились дружить. Девчонки обходили стороной. А внимание Димы к моей скромной персоне ничуть не прибавляло очков репутации.

— Ладно, разберусь с этим, как только закончу домашку, — вслух проговорил я, обращаясь к монитору компьютера. Свернул сообщение и приступил к реферату. Больше в этот вечер сообщения мне не приходили, что я нашёл несколько странным, будто мой ответ кто-то услышал. Так что благополучно закончил и лёг спать.

А утром, наскоро позавтракав, оделся и отправился в школу. Перед занятиями меня встретил Дима, и я отдал ему распечатанный реферат. Парень оценил мои усилия.

— Он больше, чем обычно. — Дима явно доволен. — Ну что ж, дрыщ. — Он потрепал меня по голове своей огромной пятерней. — Если получу хорошую оценку, дам тебе неделю отдыха. А может, и две. — Он подмигнул и удалился.

Я не мог поверить своим ушам. Дима, конечно, тот ещё козлина, но он всегда держал слово, в этом сомнений не было. Хотя стоило ли ожидать, что он выполнит то, что обещал мне?

Я отправился на уроки. День прошёл в относительном спокойствии. Несколько одноклассниц пытались меня задирать, но Дима пресёк это твёрдо и сразу, огласив басом: «Не трогать мою девочку!» Все засмеялись. Но других попыток предпринять не рискнули. И я вновь почувствовал благодарность тирану за защиту, хоть и действовал он более унизительно по отношению ко мне, чем когда-либо могли девочки, и оттого на душе было противно и обидно.

После уроков я направился к тёте Вите. Она позвонила и велела прийти, так как должны были наведаться социальные работники с очередной проверкой. Сытно пообедав всякими вкусностями, которые тётя готовила каждый раз к моему приходу, превращая обычную трапезу в праздник, я делал домашние задания с одним из братьев, моим ровесником. Программа в его школе была в разы сложнее нашей, и тётя Вита в очередной раз поинтересовалась, не хочу ли я к ним в лицей. Я ответил отрицательно. Впрочем, как и всегда. После мы с братьями играли в приставку, за этим занятием нас и застали представители социальной службы. Они все осмотрели, попили чай на кухне и ретировались. А я засобирался домой. Зловещее сообщение приходило на телефон ещё несколько раз. Я удалял его, стараясь, чтобы этого никто не заметил. Но тётя Вита была очень внимательна. После неудачных попыток выведать, кто мне пишет, она решила, что это какая-то девочка, раз ее имя держится в таком секрете. Я уже в выпускном классе, мне восемнадцать лет, и у Бори, моего брата, в таком же возрасте уже есть девушка, с которой они неразлучны в школе, а по вечерам ходят гулять. Правда, Боря выше меня на голову, весь из себя спортсмен, а я хоть и высокий, но щупленький, за это и получил от Димы прозвище «дрыщ». Я не стал опровергать умозаключений тёти, не хотелось рассказывать горькую правду о своём тяжёлом пребывании в школе и нежелании сверстников проводить со мной время.

Тётя Вита с нескрываемым удовольствием провела со мной большой разговор о том, как должно вести себя с девочками, закончив его, краснея, поведав мне о контрацептивах. Все это я и так уже знал, но, решив не расстраивать близкого человека, изображал интерес, как только мог. Поинтересовавшись, достаточно ли у меня средств, и сказав, что даст еще, раз уж у меня появилась девушка, она стала уговаривать меня остаться на ночлег. От денег отказываться не стал, хотя всего того, что она мне давала, было достаточно, так что я даже успел поднакопить некоторую сумму. Коммунальные услуги тетя оплачивалась сама, по интернету, а на карманные расходы давала достаточно, чтобы я мог покупать и продукты, и вещи, и книги. Она делала мне подарки, такие, как новый мощный компьютер, гарнитура, телевизор. Словом, все то, что покупала своим детям. Кроме одежды. Её я предпочитал выбирать сам, на рынках, постоянно уклоняясь от приглашений посетить дорогущий магазин вместе с их семьёй и выбрать там что-то для себя. Пустая трата денег, как я считал, это всего лишь одежда.

На ночлег согласился. Утром тетя отвезла меня в школу на своей иномарке, и я даже воспрянул духом, увидев реакцию одноклассников на автомобиль, в котором приехал. Первым занятием у нас была литература, где нам огласили оценки за рефераты. Дима просто просиял от услышанной похвалы и незаметно подмигнул мне. Я понял — слово он сдержит. Злополучные сообщения не приходили, я уже успел о них забыть. И все складывалось как нельзя лучше. До того момента, пока ко мне в коридоре не подплыла Мая. Именно подплыла. Её вальяжная походка создавала впечатление, что девушка не по коридору идёт на высоченных каблуках, а плывёт по волнам, колыхая бёдрами, как морская нимфа из мультфильма.

Мая, самая красивая девушка в нашей школе, была постоянно окружена свитой подруг, как королева фрейлинами. Впрочем, она и была королевой школы, затмевая красотой всех вокруг. Мая пришла в нашу школу в конце прошлого учебного года и покорила сердца абсолютно всех: как учащихся, так и учащих. Даже наша строгая завуч по воспитательной работе была не в силах устоять перед её обаянием. Не смог и Дима. Все знали, что Мая ему нравится, он оказывал ей знаки внимания, ведя себя перед ней то как рыцарь, то как аристократ. Но, к превеликому сожалению парня, сама красавица относилась к нему как приложению на своём телефоне, не особо ценному, но необходимому, которое нет возможности удалить. Часто она холодно отшивала его при предложениях провести её до дома. Это видели все. Это знал и я. И вот теперь эта прелестница стоит прямо передо мной, смотря в глаза, что очень легко, учитывая её рост и каблуки.

Я бы легко мог подумать, что она идёт не ко мне, оставив своих подруг перешёптываться за спиной в нескольких метрах, и смотрит не на меня, если бы девушка не произнесла, тихо, почти шёпотом:

— Открой портал.

Я с силой зажмурил глаза, отчаянно пытаясь убедить себя в том, что это или сон, или иллюзия. Но она взяла меня за плечо, чем окончательно сделала бессмысленными попытки убедить себя в нереальности происходящего.

  — А ты забавный! — громко сказала она и залилась своим обворожительным смехом.

Я открыл глаза, а девушка все ещё стояла передо мной, ожидая ответа. Бросив мимолётный взгляд в ту сторону, откуда почувствовал недобрые веянья, я увидел Диму. Он смотрел на нас и менялся в лице, становясь то красным от ярости, то зелёным от презрения. Я чувствовал себя донельзя нелепо — со мной заговорила первая красавица школы, а я могу думать только о том, что мне окончательный и безоговорочной капец. Если до этого издевательства Димы, хоть и были мерзкими, носили безобидный характер, то теперь он сотрёт меня в порошок. Уничтожит. Может, перевестись в лицей к двоюродным братьям?

Сейчас же в обществе Маи я понял, что все события до сегодняшнего дня стали для меня незначительным, как если были бы репетицией к спектаклю. А само представление начинается только сейчас. Происходит что-то такое, что важнее и меня, и Димы, и Маи. С внутриутробным чувством главенства своей роли и невесть откуда взявшейся смелостью я тихо прошептал ответ:

— Я не знаю как.

Мая улыбалась и кокетливо накручивала на палец локон медных волос.

— Если хочешь, — сказала она, снова пройдясь ладонью по моему плечу, — я могу прийти к тебе домой и помочь с этим.

Я густо покраснел. От того, что она меня вновь коснулась, ведь никогда ранее меня не трогала девушка, только если не хотела толкнуть. От её предложения, которое казалось в этот момент самым непристойным. От осознания того, что сейчас за нами наблюдает целая толпа народу, практически все ученики, находящиеся с нами на одном этаже.

— Приходи, — вымолвил я, стараясь вложить в это слово максимум беспристрастия, что у меня имелось. Наверное, я использовал весь запас хладнокровия на много лет вперед.

— Тогда после уроков, да? — Она сказала это так громко, чтобы рядом стоящие смогли услышать.

Я кивнул. Мая, удовлетворённая моим ответом, вернулась к подругам. А те, как блаженные, смотрели на свою королеву, ожидая, что она им поведает.

Я посмотрел туда, где стоял Дима, и сглотнул. Весь его облик выражал такую агрессию, какой я ни разу не наблюдал за эти три года. Он уже лупил меня ногами и руками в своем воображении, это было видно по глазам. Теперь мне не избежать физического насилия с его стороны. Не помогут отныне ни выполнения домашних заданий, ни молчаливая кротость, с помощью которых я раньше избегал побоев.

Но сейчас он смерил меня взглядом с головы до ног и, сжав кулаки, удалился. Он не станет бить меня в школьных коридорах. Подождёт окончания занятий и подловит по дороге домой, так уже не единожды это делал. Так что до последнего урока я в относительной безопасности. Едва Мая отошла, как моя смелость мгновенно улетучилась, и я начал поспешно придумывать, как избежать экзекуции хотя бы сегодня. Решение пришло ко мне быстро — я отправился в медпункт и, сославшись на боль в животе, получил освобождение от последнего урока, физкультуры. Медсестра спросила, позвать ли кого-то из класса, чтобы сопроводить меня домой, но я солгал, что позвоню тёте и та заберёт. Солгал и даже не запнулся. А покинув здание школы, запаниковал — вдруг Дима просёк мой план и уже ждёт за углом, я и вправду подумал, что стоит позвонить тёте Вите. Она заберёт, я попрошу о срочном переводе в лицей, честно рассказав, что в этой школе стал изгоем. Но когда, завернув за угол, судорожно держа палец на сенсоре телефона, никого там не обнаружил, успокоился. Быстро дойдя домой, принял холодный душ, стараясь привести мысли в порядок. Это помогло только в одном — я ужасно замёрз.

Распахнул дверь комнаты. Старинный шкаф стоял и смотрел на меня открытыми дверцами, я оставил их в таком виде в прошлый раз, когда шарил на полках. Подошёл и стал всматриваться в огромную, с человеческий рост, металлическую дверь сейфа внутри шкафа. Почесал лоб. В одной из груды рукописных книг я видел комбинацию цифр для кодового замка. Если повезёт найти его, можно попробовать открыть дверь сейфа. А потом… Что потом? Я понятия не имел, что будет после. Не понимал, почему должен вообще искать этот код, открывать эту дверь и уж тем более не представлял, что найду за ней. Но было у меня непоколебимое чувство правильности своих действий. Правильности намерений.

Едва поняв это, я обнаружил, что, несмотря на все усилия, так ничего и не нашёл. Выругавшись про себя самыми отвратными словами, которые знал, я решил сделать перерыв и выпить чай. Ожидая, пока закипит электрочайник, смотрел в окно. Погода была мерзкая. Крупный осенний дождь тарабанил по стёклам. За стеной ливня ничего не было видно. Всё-таки хорошо, что я ушёл пораньше, иначе бы весь вымок. Внезапная мысль смачным щелбаном щёлкнула меня по лбу. Мая! Я же должен был прийти домой с Маей. Но так зациклился на страхе перед Димой, что напрочь забыл о ней. Должно быть, она думает, что я распоследний трус. А что она до этого думала обо мне? Наша красавица вообще меня не замечала. Может, сейчас решила поглумиться надо мной таким образом или заставить Диму ревновать. Но тогда откуда она узнала о портале? Может, именно она с самого начала все это организовала? А я стою тут и пытаюсь открыть сейф, как дурак. Не знаю, сколько я ещё протоптался бы на месте, глупо пялясь в окно и рассуждая о коварстве девичьей натуры, если бы не подскочил от звонка в дверь.

Я поплёлся в коридор. Взглянул в глазок и оторопел. Там стояла Мая. Она смотрела куда-то вниз, ожидая, пока ей откроют. Перед глазами у меня пронеслась картина, как я распахиваю дверь, чтобы впустить её, а ко мне вламывается Дима и начинает бить. Все соседи ещё на работе и помощи ждать не от кого. Разве что от полуглухой бабушки из квартиры в конце коридора, которой я иногда помогал носить продукты из магазина. Но она вряд ли услышит, даже если я буду вопить как резаный. Вот только… Стоп. Мая не знает, где я живу. И Дима не знает. Или он проследил? Маловероятно, я всегда осторожничаю. Я бы заметил, если бы за мной следил кто-то…

— Давай открывай, — услышал я голос Маи. — Я слышу, как ты дышишь.

Закрыл рот ладонью.

— Я промокла вся, и мне холодно. — Она не унималась — Открой. Пожалуйста.

И вот у меня перед глазами снова картинки, на этот раз уже отрывки из фильмов ужасов, там, где монстр прикидывается кем-то другим и просит впустить. От страха у меня затряслись поджилки.

— Я одна. И я никакой не монстр. — Мне показалось, что я вот-вот грохнусь в обморок. Она читает мысли?

— Не бойся меня, Ваня. Я хочу помочь открыть портал.

Это уже было выше всяких сил. Она читала мои мысли и знала о портале. Паника сковала тело, и взор застелила пелена.

Я очнулся на полу перед входной дверью. Не знаю, сколько прошло времени. Я и в правду от страха потерял сознание. Поднялся и зашипел от боли. Падая, ушиб колено и руку. За дверью послышался шуршащий звук, и я застыл, прислушиваясь. Страх вновь сковал сердце. Она не ушла. Едва сумев совладать с собой, я прильнул к зрачку. Мая стояла в коридоре и смотрела прямо на меня. Я отпрянул. Она шумно вздохнула.

— Ты не откроешь, да? — сказала она как-то устало. — Знаешь что? Иван, я могу влезть к тебе через окно, прямо на девятый этаж. Просто сейчас ещё светло, и я не хочу, чтобы кто-то увидел. — Она помолчала. — Но если придётся, я сделаю это. А если вынуждена буду карабкаться к тебе по стене под проливным дождём, учти, — в её голосе послышалась угроза, но какая-то по-детски невинная, — отлуплю не хуже, чем это сделал бы Дима, если бы поймал.

Это заявление показалось мне смешным, и страх отступил. Впервые в жизни помолившись и сказав себе: «Будь что будет», — я повернул ключ в замке и нажал на ручку. Дверь открылась. Мая стояла в коридоре. Куртка на ней была мокрой, но уже немного подсохшей, как и кончики волос. Она подхватила зонт, который до этого стоял разложенным на полу, с хлопком закрыла его и вошла. Я запер дверь.

— Видишь? — сказала она, снимая сапоги. — Я тебя не съела. Так как ты заставил меня ждать, — она сняла куртку, — с тебя горячий душ, сухая одежда и чай.

И она, вручив мне куртку, стала раздеваться. Я стоял как вкопанный, наблюдая за постепенно оголяющимся телом будущей королевы выпускного. Сперва она осталась без колготок, а после сняла и платье, представ передо мной в чёрном кружевном белье. Раньше я видел девушек в таком виде разве что в журналах и в интернете.

— Что стоишь? Принеси полотенце и что-нибудь надеть. — Она открыла дверь в ванную, включила свет. На пороге забросила руки за спину и сняла лифчик. Поняв, что я не двинулся с места, повернулась — и мне открылся прекраснейший вид. Она слегка наклонилась и сняла трусики, давая возможность рассмотреть все свои прелести. И небольшую, аккуратную грудь, и наголо выбритую женскую промежность. Видно было, что она ни капли не стеснялась. А я почувствовал, что у меня в штанах стало тесно. Мая положила руку на мой пах и, сделав впечатлённое лицо, изрекла:

Купить (продолжение)